Кто-то, прочитав заголовок, может сказать: где страны-участницы только что завершившегося Евро-2016, а где мы? Действительно, между ними и нами, говоря словами классика, дистанция огромного размера – разумеется, не столько в географическом плане, сколько с точки зрения уровня футбола. Но итоги этого турнира, а особенно те тенденции, которые он выявил, показывают, куда и как должен двигаться футбольный Казахстан, чтобы выбраться из разряда аутсайдеров.
Источник: camonitor
«Экспортеры» бьют «импортеров»
Чемпионат мира 2014-го подтвердил одну закономерность, о которой автор этих строк полтора года назад писал в статье «Казахская болезнь в футболе – это что-то вроде голландской болезни в экономике».
Суть в том, что все страны можно условно разделить на «импортеров» и «экспортеров». Первые привлекают легионеров в свои национальные чемпионаты, а вторые, напротив, «поставляют» лучших доморощенных игроков заграничным клубам. Если брать ведущие футбольные державы, то классическими примерами могут служить Англия («импортер») и Аргентина («экспортер»). Казахстан безоговорочно следует отнести к первой группе, но о ситуации в нашей стране разговор пойдет ниже.
Так вот, ЧМ-2014 прошел под знаком превосходства стран-«экспортеров». Во всех восьми командах-участницах 1/4 финала, за исключением немецкой, погоду делали игроки, выступавшие вне родных чемпионатов. Перечислю эти сборные: Аргентина – 20 футболистов из 23-х, включенных в заявку, Голландия – 13 (по сути, все главные ее «звезды»), Бразилия – 19, Франция – 15, Колумбия – 20, Бельгия – 20, Коста-Рика – 14. То же самое касается тех команд, которые прекратили борьбу в 1/8 финала, но оставили яркое впечатление: Чили – 18, Уругвай – все 23, Алжир – 21, Швейцария – 16.
Тогда как представители стран-«импортеров» стали главными разочарованиями ЧМ-2014. Назову только четыре сборные, не сумевшие преодолеть даже групповой этап. За Россию играли футболисты сплошь из российских же клубов, за Англию – из английских. В команде Италии были лишь четверо из заграничных клубов, а в сборной Испании – девять (они, за редким исключением, находились в запасе).
Итоги Евро-2016 тоже свидетельствуют в пользу этой тенденции. Из четырех полуфиналистов три представляли страны-«экспортеры»: Франция – 18 футболистов из 23-х (а если брать только полевых игроков, то 18 из 21), Португалия – 14, Уэльс – 21. И даже Германию сегодня нельзя однозначно называть «импортером», поскольку десять футболистов ее сборной играют в зарубежных лигах.
Теперь посмотрим на другие четыре команды, которые выбыли из борьбы в 1/4 финала: Исландия (главное открытие турнира) – все 23, Бельгия – 19, Польша – 13 (подавляющее большинство игроков основного состава). Из этого ряда выбивается лишь Италия – 5. Среди тех, кто по игре заслуживал большего, можно выделить сборную Хорватии – 16. Или возьмите команду Албании, выход которой в финальный турнир уже сам по себе стал сенсацией, – все ее полевые игроки выступают за пределами родной страны. Что касается других «выскочек»-венгров, то у них состав был 50 на 50.
«Импортеры» же в большинстве своем провалили турнир. Это, прежде всего, Россия (лишь один футболист из зарубежного клуба, да и то натурализованный незадолго до Евро) и Украина (5). Вряд ли могут быть довольными результатами своих команд болельщики в Испании (7) и Турции (6). А том, как отреагировали в Англии (ни одного игрока, выступающего в «чужих» чемпионатах) на поражение от исландцев, известно всем.
Ради справедливости следует сказать, что отдельные представители стран-«экспортеров» (Австрия, Швеция) тоже выступили неудачно. Но все-таки большинство команд из этой категории могут занести Евро-2016 в свой актив.
Сильные клубы – слабая сборная
При этом «импортеры», как правило, имеют относительно сильные (имеются в виду относительно их же национальных сборных) внутренние чемпионаты. Об уровне последних можно судить по таблице коэффициентов (ТК) УЕФА, которая объективно отражает состояние клубного футбола в тех или иных европейских странах. Скажем, Англия занимает в ней 3-е место, Россия – 7-е, Украина – 8-е, то есть гораздо более высокие позиции, нежели в европейском сегменте (ЕС) рейтинга ФИФА для национальных сборных.
И, напротив, подавляющее большинство стран-«экспортеров» располагается в ТК УЕФА значительно ниже, чем в ЕС рейтинга ФИФА. Это и Бельгия (9-е место – при том, что к началу чемпионата Европы она была №1 в ЕС), и Австрия (16-е), и Хорватия (17-е), не говоря уже о неожиданных участницах Евро-2016 – Исландии (лишь 35-е), Албании (39-е), Ирландии (41-е), Северной Ирландии (46-е), Уэльсе (51-е среди 54-х стран).
Казахстан занимает в ТК УЕФА 28-ю строчку – это середина таблицы. То есть, отечественная премьер-лига по своему уровню превосходит исландскую, албанскую, валлийскую и еще два десятка национальных лиг Европы. Но при этом наша сборная в ЕС рейтинга ФИФА располагается значительно ниже – на 43-й позиции (да и то поднялась в последнее время с 48-й благодаря победам в товарищеских матчах над такими же слабыми, как она сама, соперниками). Есть страна, у которой этот разрыв даже больше. Имеется в виду Азербайджан, еще один абсолютный «импортер», – 26-е место в ТК УЕФА и 46-е в ЕС рейтинга ФИФА.
Когда-то принцип «сильные клубы (или сильный чемпионат) – сильная сборная» считался чуть ли не аксиомой. Но, как видно на примере Казахстана, Азербайджана, России, Англии и ряда других стран, сегодня, в условиях глобализации и стирания границ, он потерял свою актуальность. Мало того, мы являемся свидетелями обратной тенденции, когда на ведущие роли выходят сборные стран с относительно слабыми чемпионатами. Почему такое происходит?
Уровень любого национального первенства и играющих в нем клубов определяется, в первую очередь, теми финансовыми ресурсами, которыми они располагают. Проще говоря, чем богаче лига и чем выше в ней заработки игроков, тем она сильнее. Футбольные клубы названных выше стран-«импортеров» (в том числе и многие казахстанские) могут позволить себе приглашать высокооплачиваемых иностранных игроков, способных обеспечить результат, и при этом часто теряют мотивацию к подготовке доморощенных. То есть пропадает стимул к внутреннему развитию. Отсюда и аналогия с голландской болезнью в экономике.
Тем же странам, где таких финансовых возможностей нет (например, по словам руководителя недавно приезжавшего в Алматы клуба «Теута», бюджет всего чемпионата Албании в три раза меньше бюджета одного «Кайрата»), не остается ничего другого, кроме как взращивать собственных воспитанников, часть которых затем можно продать в более богатые зарубежные клубы. То есть поставлять их «на экспорт» и получать деньги, необходимые для воспроизводства новых футбольных талантов (за счет чего и происходит регулярное обновление составов команд). И эти самые воспитанники, закалившись в других, более сильных чемпионатах, затем формируют костяк национальной сборной.
Нет конкуренции – нет мотивации
Казалось бы, решение проблемы лежит на поверхности – ужесточить лимит на легионеров, пусть даже в ущерб результатам наших команд в еврокубковых турнирах, и тем самым открыть дорогу доморощенным футболистам. К этому склоняется и большинство казахстанцев, включая депутатов, многих общественных деятелей (каюсь, когда-то и я так считал). Но и российский опыт, и украинский показывает, что такой шаг способен дать лишь обратный эффект. Дело в том, что наличие лимита рождает в местных игроках чувство незаменимости, порождает у них непомерные финансовые аппетиты и, в конце концов, развращает их, они перестают прогрессировать. И затем это сполна проявляется в матчах за сборную. А вот если бы им пришлось конкурировать за место в составе клуба с сильными иностранцами…
Кстати, недавно председатель попечительского совета ППСК «Астана» Дархан Калетаев в интервью газете «Время» заявил, что собирается предложить на заседании исполкома ФФК, членом которого он является, смягчить лимит на легионеров: «Что мешает заявлять 10-15 иностранцев (сегодня можно восьмерых – прим. авт.) при условии, что на поле их будет не более шести, как сейчас? Так в клубах появится конкуренция, а футбольный чемпионат станет зрелищнее, и игроки будут знать, что надо над собой работать, чтобы попасть в основу».
С точки зрения очень богатой «Астаны» это, наверное, хороший вариант. Но для многих других казахстанских клубов, не имеющих таких денег и не выступающих в еврокубковых турнирах (где можно выставить сплошь легионеров), держать на скамейке запасных целую группу иностранных игроков – слишком большая роскошь. К тому же и без того звучат постоянные, причем вполне обоснованные, обвинения в том, что футбольные клубы крайне нерационально расходуют бюджетные средства.
Предлагаются также другие, часто взаимоисключающие, варианты. Не буду останавливаться на каждом из них, взвешивать «за» и «против». Но очевидно одно: футбольный Казахстан должен стремиться к тому, чтобы из абсолютного «импортера» превратиться хотя бы в частичного «экспортера».
Приведу один пример. Недавно благодаря иску, поданному в суд, болельщики узнали, сколько «Актобе» платил в 2015-м Асхату Тагыбергену. Его месячная зарплата, согласно контракту, составляла 5 миллионов 553 тысячи тенге, или ровно 30 тысяч долларов. В год получается 360 тысяч «зеленых». Это при том, что его нельзя было назвать ведущим игроком «Актобе». А в нынешнем сезоне после перехода в «Астану» он, будучи в «золотом» для футболиста возрасте (25 лет) и полностью здоровым, лишь в 3-х матчах из 20 вышел на поле в стартовом составе. Между тем, это кандидат в национальную сборную Казахстана.
Футболистов (не легионеров!) с такими и еще более высокими зарплатами в нашей премьер-лиге очень много – счет идет на десятки. И именно они находятся в поле зрения тренеров национальной сборной. Их все устраивает, им не к чему стремиться. И даже оказавшись в глухом запасе, без игровой практики, они особо не переживают. О чем беспокоиться, какой смысл рваться куда-то, если на банковскую карточку стабильно перечисляются огромные суммы? Потому-то и нет практически ни одного казахстанского игрока, который бы выступал хотя бы в среднем зарубежном клубе.
А вот если бы они получали, скажем, 5 тысяч долларов (как футболисты такого же уровня в большинстве европейских чемпионатов), то кое-кто, возможно, задумался бы над вариантом продолжения карьеры за границей. И там ему пришлось бы биться с конкурентами из других стран за место под солнцем, за более высокие контрактные суммы. А конкуренция – лучшая мотивация к профессиональному росту.
К тому же говорят, что, оказавшись за границей, человек становится куда большим патриотом, чем находясь здесь. Причина тому – тоска по родине, по отчему дому, по близким. И, возможно, такие футболисты будут с радостью приезжать в национальную сборную, сражаться за свою страну так же, как это делали на Евро-2016 исландцы, валлийцы… А пока они «готовы порвать за Родину любого» больше на словах.
Лимиты бывают разные…
На днях главный тренер сборной России, неудачницы Евро-2016, Леонид Слуцкий дал честное и откровенное интервью журналисту портала Sport.ru. Вот какое образное сравнение он привел:
«Все вспоминают про поколение Евро-2008 (тогда российская команда завоевала «бронзу» - прим. авт.). Но как раз оно воспитывалось без лимита на легионеров, в условиях жесточайшей конкуренции. Когда у тебя не было картошки, ты ее выкопал. Теперь она у тебя есть, но ты знаешь процесс и поэтому автоматически продолжаешь ее копать – просто потому что ты к этому привык… А человек, который рождается при полном погребе, никогда не будет ее копать. Есть целая плеяда выращенных лимитом игроков, которые настолько гарантированно имеют место в основном составе, настолько гарантированно имеют все жизненные блага, что им не надо копать картошку. И когда вдруг в ней появляется нужда, они думают: если надо – я пойду и выкопаю. Нет. Только через борьбу и ежедневную работу».
А на вопрос «Если бы вам дали возможность поменять три вещи в русском футболе, что бы это было?» Слуцкий ответил так:
«Первое – убрал бы лимит на легионеров.
Второе – сделал бы потолок зарплат для российских футболистов. Два потолка: до 23-х лет и старше. Старше 23-х лет – условно 1 млн. евро в год. Хочешь получать больше – езжай в Англию, Испанию, Италию. В конкурентную среду, где у тебя нет паспорта, где надо работать каждый день, где на 40 процентов не прокатит, а надо только на 100. До 23-х лет – зарплата еще ниже.
Ну и третье – четко прописал бы траты клубов, которые находятся на государственном финансировании, на зарплату футболистов и на детский футбол. Прописал так, чтобы эти статьи расходов не отличались в тысячу раз друг от друга».
Предложения Слуцкого отменить один лимит (на легионеров) и ввести другой (на заработки отечественных игроков) отнюдь не оригинальны – такие варианты обсуждаются давно. Но к его мнению стоит прислушаться уже хотя бы потому, что он не только очень грамотный специалист, прекрасно знающий всю «кухню», но и человек, побывавший в обеих шкурах – главного тренера и сильной клубной команды, и национальной сборной.
Тем более что сказанное им в полной мере проецируется на казахстанский футбол. Разумеется, с поправкой на более низкий его уровень и на более низкую квалификацию игроков. Например, если вводить потолок заплат, то будет достаточно и 100-150 тысяч долларов в год. Ну и, конечно, это подразумевает раскрытие (прозрачность) клубных бюджетов. Что, впрочем, должно произойти в любом случае, поскольку речь идет о фактически государственном финансировании.
Вовсе не настаиваю на необходимости слепо следовать двум первым рецептам от Слуцкого (по поводу третьего вряд ли кто-то станет спорить). Но менять ситуацию надо, причем решения должны приниматься не в узком кругу членов исполкома ФФК, более половины которых – это чиновники, очень далекие от профессионального футбола. Главное слово тут должно принадлежать специалистам, экспертам.
А что касается основы – детского футбола, то это тема отдельного разговора…
Женис Байхожа, camonitor
Просмотров материала: 2 094
