ЭХО МИНУВШЕЙ НЕДЕЛИ:
• На перекрестке интересов
• На тебе, Боже, что нам не гоже?
Кыргызстан
• Обряд – источник расточительства.
Узбекистан
• «Сhina Town» на таджикской земле.
Таджикистан
• Чтоб не пропасть поодиночке.
Туркменистан
НА ПЕРЕКРЕСТКЕ ИНТЕРЕСОВ
На фоне последних событий в среднеазиатском регионе наблюдатели все чаще уделяют внимание ключевой роли в этих событиях нашего большого соседа - Китая. Оценка этих событий весьма единодушна - Пекин осторожно укрепляет экономические связи в регионе, оглядываясь на конкурентов – Москву и Вашингтон.
Именно на эту тему на минувшей неделе информационно-аналитический сайт StanRadar опубликовал интервью старшего научного сотрудника Центра Азии и Ближнего Востока Российского института стратегических исследований Иветты Фроловой, данного ей корреспонденту ИА REGNUM.
По мнению ученой, «КНР очень легко переносит смену режимов в странах-партнерах, каким бы путем она не произошла, и стремится быстро наладить контакты с новой властью. Она замечает, что, не смотря на существующие внешние риски, большинство инфраструктурных проектов Китая в регионе связаны с тремя сферами взаимодействия: импорт природных ресурсов, использование транзитных возможностей некоторых государств Средней Азии и строительство дорожной инфраструктуры для экспорта китайских товаров. Это связано, в первую очередь, с экономическим развитием Синьцзян-Уйгурского автономного района, для которого сотрудничество с приграничными странами является безальтернативным.
Если рассматривать вопрос о возможных угрозах таким проектам, а также о том, кому они мешают или невыгодны, то ответ напрашивается сам: в первую очередь, самим странам Средней Азии. Экспорт природных ресурсов приводит к истощению экономического потенциала этих государств. А импорт готовой промышленной продукции из КНР снижает конкурентоспособность ряда отраслей их промышленности.
Однако в нынешних экономических условиях, равно как и на протяжении последних лет, у среднеазиатских государств нет иного выхода для поддержания национальных экономик. Особенно, когда под боком есть такой покупатель, как Китай.
Кому еще невыгодно такое сотрудничество? Гипотетически, считает эксперт, в целях сдерживания КНР США могут предпринять попытки нанести урон китайским проектам в регионе путем использования НПО или экстремистских группировок, действующих в регионе. Ведь в случае успешной реализации своей инициативы «Экономического пояса Шелкового пути» Пекин может вместо регионального лидера стать глобальным игроком в Евразии.
Укрепление взаимодействия и наращивание темпов сотрудничества между среднеазиатскими странами, Китаем и Россией на фоне ослабления авторитета Вашингтона в регионе может вызвать у Соединенных Штатов желание ослабить такое сотрудничество и дестабилизировать ситуацию. Именно так США действовали в некоторых странах мира на протяжении последних двух-трех десятилетий: посеять хаос внутри страны, чтобы ее руководство сосредоточилось на решении внутренних проблем, а не занималось усилением своего значения в системе международных отношений — уже сейчас в прессе появились публикации, преследующие цель ослабить взаимодействие КНР и России в Средней Азии.
Однако, с точки зрения российских интересов, уверяет Иветта Фролова, содействие КНР экономическому развитию стран Средней Азии сегодня играет, скорее, положительную роль. Пекин инвестирует в экономику этих государств, укрепляет тем самым социально-экономическую и внутриполитическую обстановку в регионе. Это способствует стабилизации ситуации на южных границах России.
Ученая согласна с корреспондентом ИА REGNUM, что Китай показательно не вмешивается во внутреннюю политику стран региона, в котором происходят внутренние потенциально конфликтные процессы. И в этих условиях, считает эксперт, «Пекин будет действовать опробованным и очень характерным для себя путем. На двусторонней основе, путем переговоров налаживать отношения с новым руководством страны — партнера, а также заключать соглашения, предоставляя кредиты на социально значимые объекты.
Руководство КНР в курсе возможных рисков, которые несут китайские инвесторы за рубежом, поскольку география инвестиций из КНР нередко охватывает государства с серьезными внутренними противоречиями и проблемами кризиса власти».
В этом плане показателен пример взаимодействия Китая с властями Судана. Китай более 15 лет назад приступил к реализации в Судане ряда программ, направленных на обеспечение долгосрочных поставок суданской нефти, несмотря на риски политические — нестабильную внутреннюю обстановку, конфликт между Севером и Югом, кризис в Дарфуре, экономические — санкции США и их союзников, и правовые — отсутствие специального законодательства, которое бы предоставляло юридическую защиту иностранным инвесторам и поощряло прямые инвестиции в экономику.
Китайские инвестиции шли также на модернизацию социально значимых сфер суданской инфраструктуры: дорог, больниц, учебных и общественных заведений. Для успешного ведения своей энергетической дипломатии в Судане КНР даже использовала свое положение в ООН. Так, воспользовавшись своим правом постоянного члена Совета Безопасности ООН, Китай блокировал принятие резолюции, осуждающей геноцид в провинции Дарфур.
Пример Судана наиболее ярко показывает, что Китай очень легко переносит смену режимов, каким бы путем она не произошла, и стремится быстро наладить контакты с новой властью.
Что же касается пересечение интересов КНР и России в регионе, то, по мнению И. Фроловой, «если имеется в виду совпадение интересов России и КНР в регионе, то сюда следует отнести вопросы обеспечения безопасности и стабильного социально-экономического развития стран Средней Азии. Обе стороны заинтересованы в противодействии нетрадиционным угрозам безопасности, носящим трансграничный характер — расширение наркотрафика из Афганистана, контроль за миграционными потоками, контрабанда оружия и так далее. Поскольку они могут дестабилизировать ситуацию и на южных границах России, и в западных районах КНР. Эти регионы играют важную роль с точки зрения национальной безопасности России и Китая.
Если же речь идет о противоречиях в интересах России и Китая в регионе, то это возможные последствия усиления авторитета КНР и обострение конкуренции.
Конкуренция Москвы и Пекина здесь затрагивает не только сферу углеводородных ресурсов и путей их транспортировки. Первостепенным является то, что реализация концепции превращения Китая в глобальную экономическую державу с учетом его производственных и инвестиционных возможностей снижают значение для региона России как торгово-экономического партнера, а рост экономического влияния КНР в Средней Азии ведет к ослаблению позиций России как партнера в политической области».
Однако конкуренция — это не всегда плохо. Конкуренции нет там, где ничего не происходит, где нет никакого развития. Обострение конкуренции и усиление китайского присутствия в регионе волей-неволей заставят Россию и российское руководство обратить внимание на решение тех актуальных проблем и вопросов, до которых до этого у Москвы не доходили руки. Например, преодолеть инерцию в усилении экономической составляющей в деятельности ЕАЭС.
При этом, прежде всего, имеется в виду сопряжение двух интеграционных проектов Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути в том контексте, что «это взаимовыгодное сотрудничество, которое обеспечит всем партнерам светлое будущее». Автор по этому поводу выделяет два аспекта: «Во-первых, нет сомнений, что сопряжение ЕАЭС и ЭПШП — это перспективный проект, особенно в той его части, что касается инфраструктурного и инвестиционного сотрудничества. То есть здесь имеются в виду второй и третий пункты из тех пяти, что были выдвинуты председателем КНР Си Цзиньпином во время его выступления в Астане осенью 2013 года, а позднее вновь обозначены в документе о перспективах ЭПШП, который был опубликован в марте 2015 года по поручению Госсовета КНР.
Для Китая же, в его планах по продвижению своих товаров на Запад, зона ЕАЭС — это территория со стабильным транзитным потенциалом и едиными таможенными тарифами».
Но все вышесказанные оценки ученая относит именно к той форме инициативы ЭПШП, в какой она была преподнесена лидером КНР. Если же оценивать процесс ее реализации в настоящий момент и те конкретные действия, которые предпринимает китайская сторона, то картина начинает выглядеть немного иначе. И здесь хотелось бы отметить второй аспект, который связан с формированием зоны свободной торговли (ЗСТ) в рамках сопряжения ЕАЭС и ЭПШП: «Странам-участникам Евразийского экономического союза к решению вопроса о ЗСТ нужно подходить очень осторожно и последовательно. ЕАЭС создавался для укрепления потенциала стран-участниц, для повышения их конкурентоспособности, для задействования тех хозяйственных связей и того производственного потенциала совместного развития, что был во времена СССР.
И если в это пространство со свободным перемещением капитала, услуг и рабочей силы запустить сегодня ЗСТ со столь крупной экономикой, какой является Китай, и который к тому же активно ищет новые точки экономического роста, то в этом случае, учитывая разницу в конкурентных преимуществах КНР и стран Средней Азии и России, боюсь, даже наша бюрократия окажется бессильной».
Сопряжение проектов ЭПШП и ЕАЭС неизбежно приведет к возрастанию конкуренции Москвы и Пекина в Средней Азии. Это надо воспринимать не только как вызов, но и рассматривать как шанс для совершенствования форм экономического взаимодействия.
Главное — это, с одной стороны, не допустить перерастания конкуренции России с КНР в противостояние и противоборство. С другой — нужно развивать сотрудничество в рамках Россия — Центральная Азия — Китай так, чтобы это отвечало национальным интересам всех стран региона.
НА ТЕБЕ, БОЖЕ, ЧТО НАМ НЕ ГОЖЕ?
КЫРГЫЗСТАН
Бывает же такое – в одно и тоже время, но разные люди и из разных мест заводят разговор на одну и ту же тему… Так, словно в продолжение комментариев Иветты Фроловой и иллюстрацией к ним, StanRadar познакомил на минувшей неделе посетителей своего сайта с конкретным проявлением интересов КНР к своему центрально-азиатскому соседу Кыргызстану.
По сообщению этого агентства, минэкономики КР сообщило о возможности переноса излишних производственных мощностей Китая в Кыргызстан. И уже стало известно, какие предприятия предложены на рассмотрение китайской стороне. С большим энтузиазмом народу Кыргызстана преподнесли известие о том, что более 40 заводов и фабрик передислоцируют из Китая на территорию республики. Колумнист Кирилл Степанюк пишет, что эта инициатива вызвала неоднозначную реакцию среди экспертов:
"Неужели есть еще наивные сограждане, которые могут поверить в то, что на самом деле к нам перевезут передовые производства, которые могут повернуть вспять экономические показатели и вывести страну в передовики экономического производства?". Это был первый встречный вопрос от человека с экономическим образованием на позитивный порыв журналиста осветить тему, которая сулит стране, по меньшей мере, избавление от безработицы трудоспособного населения.
«Вот и мне, - пишет автор, - изначально посоветовали поубавить энтузиазм и все-таки с долей здорового скептицизма взглянуть на заманчивое предложение. "Соседи тоже иногда выбрасывают ненужные старые вещи, но это не значит, что их нужно тащить к себе в дом или квартиру", — подчеркнули свой настрой собеседники, пожелавшие, чтобы их имена не назывались в прессе, по двум причинам — чтобы не оказаться виновниками срыва очередной сомнительной сделки и чтобы не давать повода для различных политических инсинуаций.
Под этим нужно понимать, что ни один собственник не откажется от предприятия, в которое вложены миллионы. Кстати, именно так ставит вопрос Министерство экономики Кыргызстана: "Мы выделяем только землю, остальное берет на себя инвестор".
Эксперты уверенно говорят о том, что термина "избыточное производство" в современной экономике вообще нет, а то, как преподносят его нам, трактовать можно двояко. Даже если допустить, что КНР в целях экономической интеграции переносит на территорию ЕАЭС рентабельные производства, отечественный менеджмент и государственные регуляторы на протяжении четверти века успешно доказывали, что подобные шаги для наивных инвесторов чреваты и слишком рискованны.
Понятия "избыточное производство" не существует. Есть понятие "перепроизводство", которое бывает при капитализме. Но в Китае плановая экономика, так как режим коммунистический. Да, есть "капиталистические" города, промышленные зоны, но это все равно планируется. Очевидно, что перепроизводство в КНР планировалось, чтобы хоть как-то самим выжить, вытеснить другие страны, остановить там производство. Теперь, когда в таких государствах, как наше, производство остановилось, можно это туда и перенести. Такова их логика сегодня. Причем все оборудование, скорее всего, было вывезено из нашей страны в Китай как металлолом", — рассуждает эксперт по экономике Абай Алымкулов.
Соответственно речь идет действительно о том оборудовании, которое жалко списать. Однако и тут наши ответственные руководители рискуют, так как экономисты уверенно говорят, что в большинстве своем даже действующие китайские фабрики не соответствуют регламентам ЕАЭС. Так в чем же смысл этой завертевшейся экономической карусели?
Вопрос, разумеется, может иметь определенный политический подтекст. Но это, как все понимают, не гарантирует экономической целесообразности промышленной эмиграции китайских заводов и фабрик в Кыргызстан. Была версия, что в республику под видом техперсонала для обслуживания мощностей попытаются направить "в пожизненную командировку" несколько сотен тысяч китайцев, но, как утверждают в экономическом ведомстве, так со стороны КНР вопрос тоже не ставится.
Что касается всеобщей озабоченности экологическими проблемами, то о токсичных и об опасных производствах речь, по словам чиновников, тоже не идет. Поэтому во всех смыслах загадка "нового экономического чуда" на данный момент остается неразгаданной.
"В условиях ЕАЭС нужно согласованное размещение производительных сил. В противном случае предприятия союза будут заниматься конкурентным взаимоуничтожением, а это уже не входит в планы стран-участниц. Перевод мощностей КНР в Кыргызстан, чтобы с ними потом конкурировать с предприятиями ЕАЭС, — это совершенно другая концепция. Концепция ЕАЭС— обмен рынками, расширение рыночного спроса и предложения по одним и тем же регламентам, на общих нормативах. Остается резонный вопрос: а как быть с техническими регламентами КНР и их соответствием регламентам ЕАЭС?" — недоумевает Алымкулов.
Местных бизнесменов больше занимают другие вопросы: если есть потребность в какой-то продукции и спрос на нее на территории ЕАЭС, почему правительство так запросто предлагает бывшие заводы и фабрики китайским инвесторам? Можно на пальцах одной руки пересчитать крупные экономические проекты, запущенные в Кыргызстане в последние годы собственными силами.
Миллиард долларов лежит в банках для того, чтобы модернизировать и нарастить производственные мышцы. На эти средства в каждой области Кыргызстана можно открыть по десятку современных предприятий любого профиля. Поэтому многим экспертам и экономистам ажиотаж и кутерьма с бывшими в употреблении китайскими заводами и фабриками просто не совсем понятны, тем более при остром дефиците информации со стороны чиновников.
ОБРЯД – ИСТОЧНИК РАСТОЧИТЕЛЬСТВА?
УЗБЕКИСТАН
Как известно, мусульмане Центральной Азии вместе со всем мусульманским миром продолжают отмечать Священный месяц Рамазан (Рамадан). Начинающийся на девятый месяц по лунному календарю самый важный для мусульман священный месяц Рамазан пришел в этом году 6 июня. Именно месяц Рамазан является тем пределом, когда после одиннадцати месяцев мирских дел и страстей приходит время обратить свою душу к Всевышнему, задуматься о душе.
Рамазан - лучшее время для духовного очищения, искупления грехов и осознания величия, милости и милосердия Аллаха. В этот месяц Аллах отправил человечеству Коран, в котором написано: "Это месяц, когда человек должен различить черное от белого. Каждый должен держать в этот месяц Ораза (пост), но если человек заболел или находится в пути, то продолжить соблюдение Оразы он может в другие дни".
Каждый верующий в этот месяц должен посвятить себя духовному совершенствованию, во время светового дня воздерживаться от пищи и воды, но самое главное, это духовное очищение, необходимо проявлять терпимость ко всему и всем, учиться прощать обиды и не причинять боль другим людям, стараться делать добро, проявлять сострадание к нуждающимся и по возможности помогать им и, конечно же читать Коран, проявлять усердие в поклонении Всевышнему. К Рамазану мусульмане всего мира готовятся задолго до его наступления: женщины запасаются едой и продуктами, мужчины заняты покупкой одежды и подарков для встречи праздника. Мусульмане свято верят в то, что Аллах может простить грехи человека, если он проводит время в чтении молитв и совершает богоугодные поступки, например, помогает нуждающимся, жертвует средства на благотворительные цели. По легенде, Аллах также освобождает какое-то число душ умерших из ада.
Истоки обрядов и традиций этого месяца уходят в века. Но современность проникает и в эти незыблемые каноны. И вот новость от соседей. Как сообщило на минувшей неделе информационное агентство CA-NEWS (UZ), в Узбекистане запретили ифтары в мечетях, кафе и ресторанах. Верующие знают, что ифтар – это разговение, приём пищи после дневного поста.. Время ифтара наступает с заходом солнца (наступлением времени магриб-намаза)
Причем инициатором подобного запрета выступил Муфтият республики, передает Islam-today.
По словам представителя религиозного ведомства, шейха Абдулазиза Мансура, запрет связан с историей ислама. «Запрет на проведение ифтаров в кафе, ресторанах и мечетях – это не государственная политика. Мы пошли на такой шаг с учетом истории ислама. Во времена Пророка Мухаммада ифтар организовывался исключительно для людей малоимущих, тех, кому нечего есть. А теперь из ифтара, который всегда являлся проявлением заботы о нуждающихся, просто еще один источник расточительства, пышное торжество. Мы – против этого», - отметил шейх.
Примечательно, что этим запрет относительно ифтара не ограничивается. Так, предлагается ограничить количество человек, которых можно пригласить на ифтар в гости к себе домой, отмечает издание.
«В Мекке ифтар проводят потому, что у людей нет своего дома. У наших граждан есть свои дома. Они должны проводить ифтар у себя, в кругу семьи и родных», - отметил священнослужитель.
Знаменательно, что борьба мусульманского духовенства против расточительства становится в один ряд социальных проблем. В связи с этим стоит напомнить, что в начале июня агентство StanRadar сообщало о том, что Духовное управление мусульман Казахстана разработало экономное меню для поминальных обедов.
Как считают священнослужители, предложенное нововведение может сократить расходы при проведении поминок в два раза. На прошедшем недавно в Алматы заседании Совета улемов Духовного управления мусульман Казахстана Верховный муфтий Ержан кажы Малгажыулы заявил о том, что в стране необходимо сформировать культуру проведения поминальных мероприятий. По словам председателя ДУМК, некоторые люди от непонимания, а также не учитывая свой семейный бюджет, проводят поминальные трапезы с большим излишеством.
«Когда дело касается свадьбы, здесь вопрос другой, но проведение поминальных обедов должны проходить по своим обрядам и правилам. Нельзя позволять лишние траты и расточительство. Наша религия не одобряет подобное. Мы подготовили общее меню по всей стране для поминальных обедов и предложили на рассмотрение обществу. Данная инициатива получила поддержку наших братьев, старшего поколения, джамаата наших мечетей. К примеру, в центральной мечети Павлодарской области поминальные обеды уже начали проводить по этому меню. Местные жители выражают свою благодарность и довольство. Считаю, что это начинание будет дальше осуществляться и в других областях страны», - сказал Е. Малгажыулы.
“CHINA TOWN” НА ТАДЖИКСКОЙ ЗЕМЛЕ
ТАДЖИКИСТАН
Листаю календарь состоявшихсясобытий минувшей недели в странах Центральной Азии – и снова иллюстрация к комментариям Иветты Фроловой. По информации Миграционной службы Министерства труда Таджикистана, опубликованной на сайте StanRadar, количество приезжающих трудовых мигрантов из Китая в Таджикистан растет и в настоящее время их количество достигло 6 тысяч человек. В прошлом году этот показатель равнялся 5 тысячам. Китайцы в Таджикистане, в основном, заняты работой в проектах по строительству дорог, цементных заводов, месторождениях и в сельском хозяйстве.
Согласно квоте правительства Таджикистана на привлечение трудовых мигрантов на работу в 2016 году из общих 8 тысяч иностранных рабочих для китайцев выделено 4460 мест. Анвар Бобоев, научный сотрудник Академии наук Таджикистана и в прошлом руководитель Миграционной службы сообщил Радио Озоди, что высококвалифицированные специалисты и рабочие не имеют отношения к квотам и в рамках конкретных проектов непосредственно приезжают в Таджикистан и выполняют свою задачу.
В частности, по его словам, для строительства таджикского участка газопровода из Туркменистана в Китай через территорию Узбекистана и Таджикистана привлечено более 10 тысяч китайских и таджикских рабочих. Количество таких специалистов определяется двусторонними межправительственными соглашениями.
4-го июня при финансовой инвестиции Китая была запущена горно-обогатительная фабрика «Покруд» в Рамитском ущелье. Из 715 рабочих этого предприятия 205 человек являются китайскими специалистами.
Господин Бобоев сообщил, что за последние три-четыре года квота на привлечение китайских рабочих в рынке труда Таджикистана выросло до двух с половиной тысяч человек. И это при том, что за последние два года вследствие санкций западных стран в отношении России, которые стали причиной экономического кризиса в этой стране, тысячи таджикских трудовых мигрантов покинули российский рынок труда.
Анвар Бобоев считает, что Таджикистан обязан при реализации крупных инвестиционных проектов с зарубежными странами, прежде всего, озаботиться обеспечением своих граждан рабочими местами: «По соглашениям, каждая зарубежная компания при реализации проектов в Таджикистане обязана нанимать 80% своих рабочих из числа граждан Таджикистана. То есть, внутренний рынок труда защищается и таджикские трудовые мигранты, вернувшиеся из Казахстана и России должны найти себе место работы в этих проектах».
Но, по мнению экспертов, китайская сторона не всегда соблюдает эти правила. К примеру, на горно-обогатительной фабрике «Покруд» количество китайских рабочих превышает 30 процентов. Китайские трудовые мигранты находят себе рабочие места не только в проектах по строительству промышленных предприятий и дорог, но и в сельском хозяйстве Таджикистана.
В 2012 году Министерство сельского хозяйства Таджикистана с целью развития агросектора дало в аренду китайским фермерам сроком на 49 лет 500 гектаров земель в Яванском и Кумсангирском районах, а также в районе Абдурахмон Джоми и Джалолиддин Руми. По соглашению сторон, в аренду китайским фермерам отдаются засоленные, богарные и заброшенные земли, чтобы китайцы своими инвестициями улучшили состояние земель и выращивали на них сельхозкультуры.
Но, Сафар Ёкубов, руководитель отдела агропромышленного сектора администрации Яванского района сказал Радио Озоди, что китайцы не захотели брать в пользование заброшенные и богарные земли, а получили 285 гектаров поливной земли.
Он сказал: «Китайцы берут поливные земли и, в основном, на них сеют хлопчатник, кукурузу и пшеницу. В Яванском районе нет засоленных и заброшенных земель. Китайцы даже взяли в аренду приусадебные участки жителей. Они создали дехканские хозяйства, а местные жители работают на них». Сафар Ёкубов выразил озабоченность тем, что китайцы при выращивании сельскохозяйственных культур обильно используют химические вещества, которые могут в последующие несколько лет полностью уничтожить урожайность здешних земель.
В июле прошлого года правительство Таджикистана выделило в аренду 15 тысяч гектаров земли в Хатлонской области таджикско-китайской компании «Джунтай Хатлон Син Силу» для выращивания хлопчатника. И это при том, что Таджикистан считается аграрной страной, где большинство ее жителей заняты в сельской местности сельхозработами. С другой стороны, 93% территории Таджикистана горная местность, и большинство сельских жителей не имеют в своем распоряжение земельные участки.
Руководитель одного дехканского хозяйства в Яванском районе сообщил, что местные власти осведомлены про неправильное использование земель китайскими арендаторами, но не вмешиваются в их деятельность только, чтобы не допустить возможные противоречия «с великим Китаем».
Что же касается реального количества китайских мигрантов в Таджикистане, то информация об их точном количестве не существует. В ОВИР все прибывшие в страну иностранцы обязаны зарегистрироваться, но и здесь отказались предоставить точную информацию по количеству китайских граждан на территории Таджикистана.
Но, по информации неофициальных источников, порядка 100 тысяч китайских граждан проживают и работают на территории Таджикистана. Эти источники сказали, что обычно китайские граждане якобы с целью бизнеса въезжают в Таджикистан, а после, платя взятки соответствующим таджикским структурам, продлевают сроки своих виз.
С другой стороны, большая часть китайцев прибывают в Таджикистан через Кыргызстан, у которого безвизовый режим с Китаем и, женившись на таджикских женщинах и девушках, остаются в этой стране навсегда.
ЧТОБ НЕ ПРОПАСТЬ ПООДИНОЧКЕ
ТУРКМЕНИСТАН
По сообщению туркменских СМИ, на минувшей неделе в столице Туркменистана после участия в заседании министров обороны стран – участниц Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Астане побывал с визитом министр обороны России Сергей Шойгу.
Не для кого не секрет, что Россию беспокоит ситуация на туркмено-афганской границе. Поэтому понятно, что Сергей Шойгу на переговорах в Ашхабаде предложил руководству Туркменистана помощь в охране границы с Афганистаном и современное российское оружие на приемлемых условиях.
Аналогичные переговоры он успешно провел накануне в Казахстане. Интерес к российскому оружию после кампании в Сирии заметно вырос, отмечают эксперты. Главы оборонных ведомств стран ШОС договорились «о совместной борьбе с тремя силами зла»: экстремизмом, терроризмом и сепаратизмом. С учетом террористической атаки в Актобе, где сохраняется «желтый» уровень террористической угрозы, российский министр обсудил вопросы оказания экстренной военной помощи Астане. Он также сообщил, что Россия безвозмездно поставила Казахстану зенитные ракетные системы С-300 ПС для укрепления Единой региональной системы противовоздушной обороны. «В перспективе – создание общего оборонного потенциала, который будет способен противостоять любым угрозам», – заявил российский министр.
Развитие военно-технического сотрудничества со странами постсоветского пространства остается одним из приоритетных направлений для России. В том числе с Туркменистаном, остающимся в стороне от интеграционных процессов на постсоветском пространстве. «НГ» уже писала о том, что Москва, обеспокоенная ситуацией на туркмено-афганской границе, рассматривает вопросы и варианты оказания помощи. Помощь тогда предложил министр иностранных дел РФ Сергея Лавров, однако президент Гурбангулы Бердымухамедов от нее отказался. Российская сторона своего отношения к этой проблеме не изменила – Минобороны РФ по-прежнему считает, что Ашхабад с охраной своих границ самостоятельно не справится. Разговор об этом – едва ли не основной в программе переговоров Сергея Шойгу.
«Министр обороны РФ в Ашхабаде будет прорабатывать вопросы продажи Туркменистану российского вооружения, укрепляя, таким образом, границу, поскольку других возможностей присутствия России в Туркменистане в таком широком плане не имеется», – сказал «НГ» накануне этого визита ведущий научный сотрудник Центра изучения общих проблем современного Востока ИВ РАН Шохрат Кадыров. И Туркменистан, по его мнению, охотно на это идет.
«Во-первых, это вооружение сравнительно дешевое. Во-вторых, имеются традиционные связи закупок российского оружия. Основная часть товарооборота между двумя странами как раз и приходится на ВПК», – отметил эксперт. По его словам, Туркменистан мог бы покупать оружие и в других странах, но, по мнению специалистов, наиболее успешно с учетом климатических условий в Туркменистане работает именно российское оружие.
«У Ашхабада, несмотря на сокращение экономических связей с Москвой, отношения сохраняются. Речь, прежде всего, идет о поддержке режима Бердымухамедова. Но эта поддержка обеспечивается определенным уровнем товарооборота, главной статьей в котором остаются вооружения. России это не единственный плюс во взаимоотношениях – такого рода поставки связаны не только с продажей оружия, но и с поставками запчастей. Это устойчивая долгосрочная связь. Россия надолго привязывает Туркменистан к своему ВПК. В условиях кризиса российское вооружение для Туркменистана, как правило, идет по лизингу. И России, и Туркменистану выгодно сохранять такого рода контакты», – полагает Кадыров.
Кроме того, сотрудничество в оборонной сфере компенсирует участие Туркменистана в ОДБК и ШОС. Однако говорить о создании с Ашхабадом единой системы противовоздушной обороны рано, поскольку Туркменистан всячески старается избегать участия в каких-либо альянсах. Кадыров также обратил внимание на то, что по той же статье закупок может проходить и получение спецсредств для внутренних войск страны в связи с событиями в Актобе.
Эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку Александр Князев считает: «Вероятность того, что переговоры Сергея Шойгу в Ашхабаде станут прорывными в вопросах координации, да и вообще какого-либо серьезного сотрудничества между военными ведомствами двух стран, довольно низка». «Не прошло еще и полгода после визита в Ашхабад российского министра Сергея Лаврова, оказавшегося по своим результатам довольно пессимистичным. Ничего с тех пор принципиально не изменилось, напротив, происходящее на протяжении последних месяцев резкое усиление в Туркменистане турецкого влияния оставляет еще меньше надежд на активизацию сотрудничества Москвы и Ашхабада, да еще и в такой деликатной сфере, как безопасность», – сказал «НГ» Александр Князев.
Беспокоящая Москву ситуация на туркменском участке афганской границы, по словам эксперта, остается в целом прежней, хотя со времени жестких приграничных конфликтов прошло уже два года. За это время Ашхабаду удалось усилить охрану ряда участков границы, но, тем не менее, напряженность сохраняется. «Но вопрос военного сотрудничества с Россией для туркменского руководства является сугубо политическим, а не ведомственным, да еще и отягощается конфликтным разрывом в отношениях по газовой проблематике.
Военный эксперт Виктор Литовкин сказал «НГ», что события в Актобе показали, что ни одна страна в Центральной Азии не может оставаться нейтральной по отношению к террористической угрозе. «Сегодня нужны взаимодействие между всеми государствами, входят они в ОДКБ или нет, объявили они свой нейтралитет или нет. Никуда не денешься: если мы не будем вместе, то каждое из этих государств может погибнуть поодиночке», – сказал Литовкин. Поэтому нынешний визит – это еще одна попытка министра обороны РФ убедить лидеров этих государств согласовать свои действия. Это никак не отразится на туркменском нейтралитете. И не поставит те или иные государства в зависимость от России.
Вячеслав ШТЫРОВ, Матрица.kz
В обзоре использованы материалы среднеазиатских и российских информационных интернет-изданий.
Просмотров материала: 3 030
