Южный Кавказ (Закавказье) – географический регион, расположенный южнее Кавказского хребта и соединяющий Европу с Азией. Через него проходили важные торговые пути, военные маршруты и миграционные потоки. С древности Закавказье является своеобразным перекрестком между Ближним и Средним Востоком, Восточной Европой и Поволжьем, Центральной и Южной Азией.
Стратегическое положение и благоприятные климатические условия региона всегда привлекали внимание и вызывали агрессию ближних и дальних государств. Богатая опустошительными набегами, многочисленными войнами и завоевательными походами, история Южного Кавказа перемолола судьбы больших и малых народов, оставив в наследство современникам политические, экономические и территориальные проблемы.
Особенные следы в пестрой картине этносов, религий и культур региона оставили Рим, Византия, Арабский халифат, Монгольская, Османская и Российская империи. В новое время сильное влияние на политическое и экономическое развитие региона оказывали пограничные Турция, Иран и Россия. После начала промышленной добычи нефти на Каспии в XIX веке, геополитическое значение и противоречия Южного Кавказа только усиливались.
Сохраняющиеся сегодня в регионе сложные межгосударственные, межэтнические и межконфессиональные противоречия являются прямым следствием многовековых геополитических перипетий, в том числе противоборства Российской, Османской и Британской империй, а также волюнтаристских подходов в национальной политике СССР. В частности, многократно менявшиеся границы государственных образований региона не отражают реальной картины расселения тех или иных групп населения, а лишь свидетельствуют о миграционных отклонениях в результате войн, конфликтов, бедствий и репрессий. А сформировавшаяся к концу XX века ситуация затаила в себе потенциальную угрозу возникновения региональных войн с участием заинтересованных внешних игроков.
Так, всплеск националистических и сепаратистских настроений в Закавказье в 1987-1991 г.г. наглядно продемонстрировал глубокие изъяны советской политики «дружбы народов» и спровоцировал массовые выступления и конфликты в городах региона. В конечном итоге, процессы Южного Кавказа внесли существенную «лепту» в раскол СССР, вызвав стремления к национальной независимости всех республик региона, что обернулось вооруженным противостоянием в начале 90-х годов между Азербайджаном и Арменией, Грузией и Абхазией, Грузией и Южной Осетией.
Эти драматические события в условиях экономического спада, Карабахской войны и ослабления контроля Москвы над национальными регионами совпали по времени с раскруткой мировыми СМИ темы «каспийской нефти», активизацией нефтегазовых компаний и политических эмиссаров Запада в Закавказье. Естественно, что на происходящие в Закавказье процессы основное влияние стали оказывать геополитические и геоэкономические факторы – углеводородные ресурсы Каспия и экспортные возможности региона в обход России, в связи с чем, основная геополитическая возня США, ЕС и Турции сосредоточилась на политическим умиротворении и экономическом удовлетворении региона.
В частности, вскоре после крушения СССР, в 1993 году все республики Закавказья стали членами Совета североатлантического сотрудничества (ССАС), а Армения и Азербайджан – еще и членами Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ), что стало началом их миротворческой работы в Нагорном Карабахе. В 1994 году все три республики включились в проект НАТО «Партнерство ради мира» (ПРМ), в 1999 году Грузия и Азербайджан, а в 2002 году и Армения присоединились к натовской программе «Процесс планирования и обзора» (ПАРП). Если Ереван в своих контактах продолжал оглядываться на Москву, то Баку и Тбилиси изначально декларировали свою готовность вступить в НАТО. При этом все три республики региона явно вынашивали надежды использовать Альянс для разрешения этнополитических и территориальных проблем.
Так, независимая Армения после 1991 года сразу же оказалась в кольце недружественных мусульманских стран без надежных коммуникаций с внешним миром, что особенно сказалось во время военного противостояния с Азербайджаном за Нагорный Карабах. Данное обстоятельство серьезно осложнило социально-экономическую ситуацию в стране. На протяжении длительного времени Армении удавалось выстоять благодаря сохраненным предприятиям химической промышленности, металлургии и энергетики, а также стратегическим отношениям с Россией, экономическим связям с Ираном и мощной поддержке зарубежных диаспор.
Вместе с тем, продолжавшиеся многочисленные контакты Еревана с Западом, в том числе с армянскими общинами в США и Франции, имели задачи вывести Армению из орбиты влияния Москвы и вовлечь в экономическое и политическое партнерство с Западом в единой связке с Баку и Тбилиси. Данная формула рассматривается США и ЕС в качестве геополитического условия реализации своих политических, военных и энергетических планов в Каспийском регионе.
Взявшая прямой курс на сближение с Западом независимая Грузия после 1991 года оказалась в большой финансовой, экономической и военно-политической зависимости от США, ЕС и НАТО. Внутриполитические и внешнеполитические мероприятия Тбилиси во многом определялись установками из Вашингтона и Брюсселя, что заметно вело к разрушению вековых отношений с Москвой. В то же время глубокие социально-экономические и политические проблемы усиливали конфронтацию властей с элитами и населением внутренних автономий, что, в конечном итоге, привело в августе 2008 года к военному конфликту с Россией и объявлению Абхазией и Южной Осетией независимости. Благодаря стечению географических и геополитических обстоятельств положительными аспектами в экономике постсоветской Грузии стала реализация транзитных возможностей ее территории, по которой из Азербайджана в обход России пролегли стратегически важные для региона и мирового рынка маршруты нефте- и газопроводов.
После распада СССР Азербайджан оказался в наиболее благоприятном положении и в период внутриполитических и экономических трудностей 1992-1994 г.г. максимально использовал сырьевое преимущество для развития стратегического сотрудничества с Западом и поддержания независимых отношений с РФ. При этом упор в западном направлении Азербайджан сделал на тесное взаимодействие с Турцией и США.
Еще в январе 1991 года в Азербайджане появились «пионеры» западного бизнеса для участия в разработке нефтяных месторождений Азери, Чираг и Гюнешли (блок АЧГ). А уже в сентябре 1994 года официальный Баку подписал с международным консорциумом компаний (ВР – 35,83%, Chevron – 11,27%, Inpex – 10,96%, AzACG – 11,6%, Statoil – 8,56%, Exxon – 8%, ТРАО – 6,75%, Itochu – 4,3% и Hess – 2,72%) контракт сроком на 30 лет. Это событие стало первым шагом на пути к реальной экономической и политической независимости Азербайджанской Республики.
Вторым шагом этого плана стало создание уже к 1997 году в направлении Европы экспортной инфраструктуры, пронизывающей и связывающей всю территорию региона. В частности, к концу 1997 года российская «Транснефть» завершила работы по прокладке экспортного нефтепровода Баку-Новороссийск и 25 октября 1997 года первая азербайджанская нефть с месторождения «Чираг» была отправлена на мировые рынки через Новороссийск. Затем в 1999 году был проведен на грузинское побережье Черного моря первый трубопровод в обход территории России от Баку до Супса. А с 1998 года уже для вывоза больших объемов нефти на мировые рынки началось строительство основного экспортного трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан, параллельно которому прокладывался газопровод Баку-Тбилиси-Эрзурум.
Авторитарная форма власти клана Алиевых и социально-политическая обстановка в Азербайджане стали поддерживаться благодаря стабильным валютным поступлениям от разработок и экспорта нефти. Вместе с тем, внутриполитическая борьба и внешнеполитическое воздействие региональных и мировых игроков демонстрировали способность разрушить кажущуюся идиллию «нефтяного рая». В частности, угрозу представляют проблемы Нагорного Карабаха и Южного Азербайджана, национальных меньшинств и политической оппозиции Азербайджана, территориальных споров и правового статуса Каспия.
В то же время, новая и масштабная проблема зреет в связи с ограниченностью ресурсов нефти в Азербайджане и реальными прогнозами падения ее добычи, что требует поиска новых путей для укрепления независимости. Таковыми стали не менее важные для мирового рынка направления – добыча и экспорт собственного газа, транзит газа из Центральной Азии – вокруг которых сегодня разгорелись геополитические страсти мировых игроков.
Таким образом, осознание геополитической и геоэкономической значимости транспортных возможностей Южного Кавказа и ресурсов Каспийского региона для Запада обусловили необходимость решения следующих задач:
- урегулирование конфликтов между странами региона;
- политическое и экономическое интегрирование стран региона;
- формирование всесторонней прозападной ориентации региона;
- реализация энергетических проектов в регионе.
Действующая трубопроводная система Южного Кавказа
Начиная с середины 90-х, Каспий получил международное признание в качестве крупнейшей нефтегазовой кладовой и даже альтернативы истощающемуся североморскому и беспокойно-тревожному ближневосточному бассейнам. Под влиянием активной деятельности правительств, компаний и информационных структур Запада страны Центральной Азии и Закавказья стали определяться с внешними приоритетами.
Основным фактором воздействия на процессы в этих регионах стало возобновление политической и экономической конкуренции Запада с Россией, что напрямую отражалось на реализации нефтегазовых проектов, взаимоотношениях постсоветских республик и радикальных событиях на всем Кавказе.
Острой проблемой для прикаспийских государств стала конкуренция российских и прозападных маршрутов транспортировки углеводородов на мировые рынки в связи закреплением на нефтегазовых месторождениях Азербайджана и Казахстана компаний Шеврон, ЭксонМобил, Коноко Филипс, Бритиш Газ, Аджип и других. Этот период ознаменовался прокладкой нефтепровода Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) с Тенгизского месторождения по территории РФ в Новороссийск. Однако, в качестве альтернативных проектов, Азербайджан при внешней финансовой и технологической поддержке смог получить в свое распоряжение сразу несколько трубопроводов.
Нефтепровод Баку-Новороссийск, мощностью 7 млн. тонн, построен компанией «Транснефть» в середине 90-х г.г. для транспортировки азербайджанской нефти к российскому порту Новороссийск на берегу Чёрного моря. В январе 1997 года РФ и АР подписали соглашение о ежегодной прокачке 5 млн. тонн нефти по тарифу 15,67 доллара за тонну, который не изменялся за все время. В реальности проект стал политическим реверансом Баку в сторону Москвы в связи с явным неудовольствием последней начавшимся доминированием компаний Запада на Каспии, что подтверждается систематическим невыполнением обязательств азербайджанской стороной.
В частности, транспортировалось ежегодно не более 2 млн. тонн, а в последние 3 года объемы упали еще ниже, что явно не давало транзитных доходов для покрытия затрат на поддержание трубопроводной системы. Недополученная тарифная выручка от транспортировки азербайджанской нефти за 2012 год составила более 47 млн. долларов. В итоге Правительство РФ в мае 2013 года прекратило действие соглашения по трубопроводу, но в августе глава «Роснефти» не исключил возможности использования трубы в реверсном режиме.
Уменьшение Азербайджаном транспортировки нефти через Россию эксперты связывают с постепенным снижением добычи нефти в Азербайджане на всех месторождениях, из-за чего, в том числе, недозагружается основной экспортный нефтепровод Азербайджана – Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД). Кроме того, есть подозрение, что Баку с самого начала планомерно снижал экспорт своей нефти через Россию для постепенной минимизации зависимости от северного соседа и укрепления отношений с Западом в рамках действующих и планируемых проектов добычи и транспортировки углеводородов. При этом, закрытие в 2012 году на территории Азербайджана Габалинской РЛС МО РФ рассматривается как звено одной цепи охлаждения отношений с Россией.
Нефтепровод Баку-Супса является первым экспортным трубопроводом в обход России, запущенным в эксплуатацию 17 апреля 1999 года. Предназначен для транспортировки нефти с месторождения Чираг в рамках соглашения о разделе продукции, подписанного 20 сентября 1994 года между SOCAR и консорциумом иностранных компаний во главе с ВР. Протяженность трубопровода составляет 830 км. Пропускная способность трубопровода составляет примерно 7 млн. тонн нефти в год (140 тыс. баррелей в сутки). Оператором трубопровода является компания ВР.
Нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан был запланирован в 1998 году в соответствии с Декларацией, подписанной в Анкаре главами Казахстана, Азербайджана, Узбекистана и Турции в присутствии министра энергетики США. Проект запущен при участии США и ЕС как основной и альтернативный пророссийскому КТК экспортный трубопровод для транспортировки нефти прикаспийских стран на мировые рынки в обход РФ. Строительство началось 2003 году и закончилось в 2006 году. Протяжённость – 1773 км по территориям Азербайджана, Грузии и Турции. Проектная пропускная способность составляет 50 млн. тонн нефти в год, или 1 млн. баррелей в сутки.
Изначально идея проекта БТД предусматривала прокладку прямого маршрута из Азербайджана в Турцию через территорию Армении, что рассматривалось Баку и Западом в качестве примирительного аспекта в отношениях с Ереваном. Поступившее на сей счет предложение Армения отвергла, после чего она лишилась возможности участвовать во многих региональных проектах, связанных с выходом на внешние рынки. В то же время, Ереван стал более зависим от Москвы и Тегерана.
За последние три года функционирования экспортного трубопровода наблюдается ощутимая недозагрузка данной нефтяной магистрали, что связано как с уменьшением добычи азербайджанской нефти, так и нехватки новых источников. В настоящее время по трубопроводу экспортируется нефть и конденсат с азербайджанских месторождений АЧГ и Шах-Дениз. С лета 2010 года экспортируется нефть Туркменистана, но его объемов явно недостаточно. По итогам 2012 года, по трубопроводу было прокачано 2,52 млн. тонн туркменской нефти, что чуть больше показателей 2011 года (2,1 млн. тонн).
С осени 2008 года по трубопроводу началась прокачка нефти из Казахстана. За 2009 год по БТД было экспортировано около 100 тысяч тенгизской нефти, но уже в начале 2010 года поставки прекратились из-за повышения тарифов на транспортировку. Весной 2012 года намечалось возобновление поставок нефти с Тенгиза в БТД, однако этого не произошло, что, возможно, опять связано с тарифными условиями или политической прерогативой КТК.
В целом объем экспорта сырой азербайджанской нефти по нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан, рассчитанного на 50 млн. тонн в год, в 2011 году составил около 32,2 миллиона тонн, что на 13% меньше показателя 2010 года. В 2012 году этот показатель составил 29,671 млн. тонн, что на 7,9% (или на 2,5 млн. тонн) меньше по сравнению с показателем 2011 года. Вместе с тем, акционеры БТД возлагают большие надежды на казахстанскую нефть после начала коммерческой добычи на гигантском месторождении Кашаган.
Газопровод Баку-Тбилиси-Эрзурум («Южнокавказский трубопровод») предназначен для транспортировки сырья с месторождения Шах-Дениз до города Эрзурум (Турция), где он примыкает к турецкой газотранспортной системе. Маршрут газопровода проходит в едином коридоре с нефтепроводом Баку-Тбилиси-Джейхан, что сократило затраты на его строительство и воздействие на экологию. Его акционерами являются: BP и Statoil – по 25,5%, ГНКАР, NICO, Lukoil, Total – по 10%, ТРАО – 9%.
В марте 2001 года было подписано Соглашение об экспорте азербайджанского газа в Грузию и Турцию по трубопровод БТЭ, который вступил в эксплуатацию в конце 2006 года. С июля 2007 года газ поставляется в Турцию.
Согласно планам правительства АР, после реализации второй стадии «Шах-Дениз» в 2017 году газопровод может быть расширен до 25 миллиардов кубометров за один год, а затем до 45 миллиардов кубометров.
Газопровод Казимагомед-Аcтара-Бинд-Бианд протяженностью 1475 км, в т.ч. по территории Азербайджана – 297 км, предназначен для экспорта газа в Иран, являясь ответвлением от трубопровода Газах-Астара-Иран, введенного в эксплуатацию еще в 1971 году.
До 2010 года поставки газа в Иран осуществлялись в рамках своп-операций в обмен на газ для Нахичеванской автономной республики. В 2010 году был подписан первый краткосрочный контракт на поставку газа непосредственно в Иран. 12 января 2011 года SOCAR и Иранская национальная компания по экспорту газа (NIGEC) подписали 5-летний контракт на поставку азербайджанского газа в Иран.
14 октября 2009 года SOCAR заключила коммерческое соглашение с ОАО «Газпром» о купле-продаже азербайджанского газа сроком на 5 лет. С 1 января 2010 года начались поставки азербайджанского газа в Россию. В прошлом году их объем составил 799,8 млн. куб. м. Поставки производятся по газопроводу Моздок-Казимагомед пропускной способностью 5,0 млрд. куб. м в год и протяжённостью 680 км.
Газовые проекты Южного Кавказа
Начиная с 2001 года, на глобальном нефтегазовом рынке наблюдаются новые тенденции, которые кардинально меняют привычную картину производства и потребления углеводородов. Среди них – возрастание потребления и роли газа в мировом энергобалансе, смещение центров его производства и потребления в Азию, изменение взаимоотношений между участниками газовых рынков, усиление конкуренции потребителей и производителей «голубого топлива».
В этих обстоятельствах на мировом рынке в течение первого десятилетия нарастало открытое состязание российских, европейских и китайских трубопроводных проектов за газовые ресурсы постсоветских республик.
Особенную остроту вызвало энергетическое противостояние России и ЕС, поднявшееся до уровня глобальной политики. В частности, США и Евросоюз предложили Азербайджану и странам ЦА реализацию ряда проектов так называемого «Южного газового коридора», как альтернативы российским маршрутам поставок «голубого топлива» на европейский рынок («Северный» и «Южный потоки»), включая и республики ЦА. Фактором успеха стало совпадение интересов европейских и постсоветских нефтегазодобывающих стран к снижению энергетической зависимости от России, которая, в свою очередь, была озабочена сдерживанием прямых потоков каспийского газа на рынок Европы и сохранением на нем монопольного положения «Газпрома».
Так, с 2002 года ряд ведущих компаний Европы начали разрабатывать проект магистрального газопровода Набукко протяженностью 3300 км для транспортировки газа с месторождений Ирана в Персидском заливе. Но в 2006 году из-за конфликта вокруг иранской ядерной программы источниками газа для этой трубы были выбраны Туркменистан и Азербайджан. Проектная мощность предполагалась в объеме 26-32 млрд. куб. м газа в год.
В созданный консорциум Nabucco Gas Pipeline International вошли австрийская OMV, германская RWE, турецкая Botas, румынская Transgaz, болгарская Булгаргаз и венгерский MOL. В связи с вспыхнувшим в 2008 году грузино-южноосетинским военным конфликтом Турция даже предложила в качестве альтернативы территории Грузии вариант прокладки газопровода через Армению, но Азербайджан, как ключевой участник, возразил. Газопровод Набукко рассматривался как прямой конкурент российскому газопроводу «Южный поток».
Тем временем мировой финансовый кризис внес свои коррективы в планы Набукко, увеличивая его стоимость и уменьшая бюджеты компаний, что в условиях возрастания роли СПГ и «сланцевой революции» показало экономическую нерентабельность и вывело на передний план явную политическую окраску проекта.
Именно в этот период неожиданно для всех заинтересованных сторон в проекте Южного газового коридора появился проект Трансанатолийского газопровода (TANAP), инициаторами и первыми долевыми участниками которого стали Азербайджан и Турция. В частности, в декабре 2011 года Баку и Анкара договорились о строительстве с 2014 года трубопровода TANAP для транспортировки газа в объеме 16 млрд. кубометров, добываемого в рамках второй стадии освоения месторождения Шах-Дениз, транзитом по территории Грузии в Турцию и дальше, в страны Европы.
Реализация TANAP позволяет Баку и Анкаре самостоятельно выбирать дальнейшие маршруты транспортировки газа от турецкой границы и не ограничиваться одним проектом поставки газа в Европу, что соответствует политике диверсификации, укрепления независимости и получения максимальной прибыли. Вместе с тем, данный проект можно рассматривать как основу газового коридора в Европу, надолго снимающего с повестки дня вопрос Набукко и могущего составить реальную конкуренцию российскому «Южному потоку».
В этих условиях в начале мая 2012 года консорциуму Набукко ничего не оставалось делать, как официально предложить компаниям-разработчикам месторождения Шах-Дениз II более дешевый и короткий вариант газопровода Nabucco-West (центрально-европейский), предполагающий проводку трубы длиной 1300 км от турецко-болгарской границы по территории четырех стран до австрийского города Баумгартена. Проект пользуется поддержкой со стороны потенциальных инвесторов проекта – Европейского инвестиционного банка (EIB), Европейского банка реконструкции и развития (EBRD) и Международной финансовой корпорации (IFC).
Его конкурентом за отбор азербайджанского газа стал проект газопровода TAP (Трансадриатический – Trans Adriatic Pipeline) протяженностью 530 км через Грецию, Албанию, Адриатическое море, юг Италии и далее с выходом в Западную Европу. Строительство начнется в 2015 году, начальная пропускная способность составит 10 млрд. кубометров газа в год с расширением до 20 млрд. кубометров. Разработчики проекта – компания EGL (дочерняя компания крупнейшего швейцарского концерна AXPO), норвежская государственная компания Statoil и немецкий энергоконцерн Е.OnRuhrgas. По имеющимся сведениям, акционеры ТАР имеют запасной источник газа – Курдскую автономию Ирака, что связано с политической поддержкой США.
После длительных политических переговоров в конце июня 2013 года акционеры международного консорциума Шах-Дениз объявили о выборе проекта ТАР в качестве маршрута транспортировки своего газа на европейские рынки, что ознаменовало начало 1 этапа реализации планов Южного газового коридора.
Вместе с тем, представители Азербайджана и консорциума заявляют, что проект газопровода Nabucco-West может быть реализован после расширения объемов добычи с действующих или новых месторождений Каспия, резонно замечая отличие его цели от ТАР. Здесь, естественно, подразумеваются перспективы получения газа из Туркменистана и других республик Центральной Азии, что рассматривается как 2-ой этап реализации проектов Южного газового коридора с прокладкой Транскаспийского газопровода.
Идея проекта Транскаспийского газопровода (ТКГ) из Туркменистана по дну Каспийского моря вынашивался Ашгабадом, Баку и Брюсселем несколько лет в качестве альтернативы российскому проекту Прикаспийского газопровода. Однако сдвинулся ТКГ только осенью 2011 года после публикации в газете «Известия» статьи В.Путина о создании Евразийского экономического Союза. С этого момента активизировалось лоббирование данного прозападного проекта и началось резкое политическое и экономическое размежевание Азербайджана и Туркменистана с Россией. В декабре 2012 года стартовало строительство российского газопровода «Южный поток», но ЕС совместно с Баку и Анкарой, параллельно запускает целый ряд газопроводных проектов Южного газового коридора.
Так, Евросоюз еще в сентябре 2011 года предоставил мандат на начало переговоров по подготовке соглашения между ЕС, Азербайджаном и Туркменистаном по Транскаспийскому проекту, после чего начался и продолжается переговорный процесс, в котором не менее других заинтересованы США.
Реализация КТГ позволяет в полной мере удовлетворять растущие энергетические потребности Европы за счет гигантских ресурсов Туркменистана и других стран ЦА через действующий газопровод Баку-Тбилиси-Эрзурум и планируемые TANAP, ТАР и другие в обход территории РФ, что и планировали инициаторы Набукко.
Проект строительства газопровода решается в политической плоскости лишь под предлогом неопределенности международно-правового статуса Каспия, поскольку затрагивает геополитические интересы России, Ирана и Китая, которые против увода центральноазиатских потоков в Европу. Для Москвы это будет угрожать дальнейшим и существенным ослаблением позиций «Газпрома» на европейском рынке, для Пекина – угрозой сокращения или даже потери газовых источников в Центральной Азии, для Тегерана – лишение перспектив экспортного использования своих газовых ресурсов. Отсюда проект до сих пор находится только в документальном состоянии, а его практическая реализация сегодня не возможна, так как несет реальную угрозу возникновения военного конфликта на Каспии, где уже имели место небольшие эксцессы по территориальным спорам.
Вместо заключения
То, что Евросоюз рассматривает территорию Закавказья в качестве географического коридора для транспортировки углеводородов из Каспийского региона – это естественное стремление диверсифицировать источники и маршруты энергоносителей. В том числе ослабить политику «Газпрома» на Европейском рынке. Естественно, что планы ЕС в Каспийском регионе отвечают запросам стран Центральной Азии возможностью открытия новых выгодных направлений поставок газа. Однако у Центральной Азии немало и препятствий для использования газовых маршрутов через Южный Кавказ.
Прежде всего это геополитические и энергетические интересы мировых центров в лице России, Китая и Ирана. Также не стоит забывать и большие политические риски из-за перманентного состояния войны между странами горного региона. Не меньшую опасность таит в себе политика США, лоббирующих проекты Южного газового коридора исключительно в геополитических целях.
В частности, известно, что с начала 2000-х годов США реализуют стратегию Большого Ближнего Востока (ББВ), предусматривающей получение различными путями контроля над основными районами добычи углеводородов и маршрутами их транспортировки для ослабления существующих и потенциальных геополитических соперников, среди которых, прежде всего, Китай, Иран, Россия.
В этом плане Кавказ и Центральная Азия считаются частью ББВ, которые будет всячески выводится из орбиты влияния и использования сопредельных государств. Подобные военно-политические мероприятия США и их союзников уже наблюдаются с 2010 года на Севере Африки и Ближнем Востоке. Откуда, после возможного падения Сирии, они будут направлены против Ирана, в том числе с использованием территории Закавказья.
Такой сценарий приближающихся событий объясняет «внезапное» решение Армении о вступлении в Таможенный и Евразийский экономический союз, а также дружественный тон азербайджанской стороны во время визита В. Путина в Баку в августе текущего года…
Мурат Абулгазин, старший аналитик Агентства по исследованию рентабельности инвестиций (АИРИ)
Просмотров материала: 3 543
