С профессором, доктором биологических наук Нугманом Аралбаем хотели поговорить о высоких материях, генофонде нации, о будущем, но даже на этих темах мы спустились до банального уголовного дела по факту хищений бюджетных средств в Институте ботаники, который тянется уже больше года. Как нам известно, 3 января 2018 года Генпрокуратура опротестовала решение Нацбюро закрыть дело и отправила на дорасследование. С тех прошло почти 4 месяца, а профессор всё пишет письма во все инстанции.
- Буквально недавно вы снова обратились в Генеральную прокуратуру и Нацагентство по противодействию коррупции по поводу уголовного дела в отношении Института ботаники и фитоинтродукции. Зачем? Вроде бы все идет по порядку и по закону. Генпрокуратура реагирует, Нацбюро работает с институтом. Вас что-то тревожит?
– В последнее время активно циркулирует информация о том, что в эту зиму замерзли кактусы в оранжерее Главного Ботанического сада Алматы - то есть пропала полностью коллекция суккулентов.
- Какое отношение имеет к уголовному делу?
- Имеет прямое отношение, и я дополню, если позволите. А еще мы помним, что в 2013 году сгорела знаменитая коллекция плодовых академика А.Д.Джангалиева, порушена система и утеряна половина гербарного фонда и т.д. и т.п.
Особо отмечу, что коллекция плодовых академика А.Д.Джангалиева имела статус генофонда международного значения. И это надо знать не только ученым-ботаникам, биологам, это надо знать всем патриотично настроенным гражданам страны, болеющих за науку, экологию, за репутацию страны.
Именно эта коллекция была материальным доказательством признанного мировым научным сообществом научного факта – идеи о том, что яблоневые леса Илийского и Жетысуского Алатау являются прародителями всех яблок мира. А она сгорела! Сгорела в центре города, «средь бела дня», и все молчат.
И самое главное, она сгорела во время реализации Научно-технической программы с миллиардным финансированием по сохранению и развитию биологических коллекций.
- Что значит с миллиардным финансированием?
- Каждый год, насколько мне известно, Ботанический сад получает порядка 200-250 млн тенге на эту программу. Вот и считайте – неужели за 5-6 лет мы не получим миллиард? Даже больше! (смеется)
- Теперь понятно.
- Получается, что руководство Института ботаники и фитоинтродукции потратила эти средства не на сохранение, обеспечение, сохранности этих уникальных коллекций растений, а, наоборот – на разбазаривание и утерю их. То есть в результате реализации вышеназванной программы остался только «пшик» да горечь утраты. Горечь – ценой более миллиарда тенге!
На мобилизацию этого генофонда растений многие десятилетия тратились государственные, бюджетные деньги. Эти коллекции создавали не одно поколение ученых и исследователей. Коллекции – это прежде всего госимущество, национальное достояние и исторический раритет.
Так что, выявленные в 2016 году Генпрокуратурой нарушения Законов РК на сумму более 100 миллионов тенге - это не просто «коррупционная шалость» руководства Института. Это нечто большее, глубокое, драматичное и значимое в жизни нашего общества и государства. Это не может не тревожить.
И я искренне хотел бы, чтобы сотрудники фискальных и правоохранительных органов, которые, как вы сказали, реагируют, работают по порядку и по закону, осознали это и отнеслись к этому серьезно. Чтобы все было не только по закону, но и по справедливости и по совести.
- Что вы имеете ввиду под «коррупционной шалостью» руководства Института?
– В одной из публикаций было отмечено, что ботаническое научное сообщество разделилось на два лагеря. И сторонники руководства Института по-своему парируют на критику другой стороны. И главное их оправдание – это так называемый «японский сад», кинотеатр в ботсаду, какая-та тропинка, покрытая асфальтом и т.д.
Но в «японском саду» не цветет сакура и ничего «японского» не растет. То есть «японский сад», как генофонд растений, большой ценности не представляет. Если вообще что-то представляет?
Это скорее как декорация для снятия клипов и этюдов для кино. Но только не генофонд! Ну, а кино и тропинка это не имеет ничего общего с генофондом.
- Вы считаете, что проверяющих в Институте ввели в заблуждение?
- В предыдущих двух проверках руководству института, возможно, удалось убедить проверяющих из Нацбюро, что средства затрачены на эти сооружения по существу, и что это и есть сохранение и развитие генофонда. Но конкретных фактов у меня нет, поэтому еще раз говорю, что это только мои предположения.
И, возможно, это дало основание следователям не наказывать генерального директора госпожу Ситпаеву Г.Т., так как они посчитали это несерьезным правонарушением, а всего лишь мелкой шалостью. «Коррупционной шалостью», заметьте!
- Что можете сказать в качестве прогноза по третьему кругу проверок?
– Драматичность ситуации заключается в том, что я апеллирую решениям Нацбюро, опираясь на циркулирующую в обществе информацию. Это неофициальная информация. Органы прокуратуры и Нацбюро официально эту информацию не опровергают. Значит, она близка к истине. Иначе органы прокуратуры не отменяли бы дважды процессуальные решения Нацбюро.
Какое решение примет Нацбюро в третий раз - это мне неизвестно. Надеюсь, что будет принято справедливое решение. Во-первых, в публикациях после выявленных Генпрокуратурой нарушений в Институте была высказана мысль, что выявленные более 100 млн. тенге нарушений – это только верхушка айсберга.
Пока никто не посчитал истинную стоимость потерянного генофонда растений - она может в несколько десятков раз превышать эти выявленные 100 миллионов тенге. Это – как говорится в песне – «печали айсберга под черною водой».
Это еще и печали в целом Института и ботанической научной общественности. Следователи Нацбюро должны учесть это. По крайней мере, мы можем на это надеяться.
- Спасибо за беседу. Будем следить за решениями уполномоченных органов.
Записал Серик Мамбетов
Просмотров материала: 1 863