ЭХО МИНУВШЕЙ НЕДЕЛИ:
• В будущее с оглядкой на прошлое
• Дожил до понедельника
Кыргызстан
• Угроза всему разумному
Узбекистан
• «Потерянное поколение»
Таджикистан
• Говорим опять про газ. Это раз…
Туркменистан
В БУДУЩЕЕ С ОГЛЯДКОЙ НА ПРОШЛОЕ
От этого никуда не уйдешь – чем ближе 25-летие развала гигантской страны по имени СССР, тем ревнивее и пристальнее присматриваются политологи всех рангов к тому, что выросло на этих развалинах и куда держат свой путь новорожденные государства.
А по какому из этих путей движутся государства Центральной Азии? Грозит ли им вторжение боевиков-исламистов из Афганистана и ползучая экспансия Китая? Какую политику проводит тут Россия? Об этом, по сообщению агентства CA-NEWS (CA) со ссылкой на «Лента.ру», шла речь на минувшей неделе на состоявшемся в Центре теоретической и прикладной политологии РАНХиГС научном семинаре. С докладом «Центральная Азия — регион амбициозных и уязвимых режимов» выступил политолог Аркадий Дубнов.
По мнению докладчика, за четверть века после распада СССР большая часть стран Центральной Азии вернулась к тем порядкам, которые господствовали там до советской власти. Регион постепенно скатывается к архаике, к полуфеодальной системе отношений. Прежде всего это касается Туркменистана и Таджикистана. И в каждой стране при выработке пути развития решающую роль сыграла личность главы государства.
Например, покойный туркменский президент Сапармурат Ниязов с первых лет независимости в лучших традициях средневекового эмирата сделал ставку на старейшин местных племен и сакрализацию своей абсолютной власти. В Таджикистане Эмомали Рахмон сначала опирался на кулябский клан, затем — на выходцев из родного ему города Дангара, а потом и вовсе только на свою семью. В то же время президент Казахстана Нурсултан Назарбаев решился провести модернизацию страны, предоставив населению некоторую экономическую свободу. В Кыргызстане 15 лет правления Аскара Акаева заложили серьезный фундамент, позволяющий сейчас худо-бедно решать многочисленные внутренние проблемы.
В России и на Западе принято рассматривать страны Центральной Азии как нечто целостное и одинаковое, без особых различий. Так зачастую воспринимают регион и в Евросоюзе, и в США, и в Японии. Скажем, в ЕС привыкли видеть его только в качестве источника трудовых и сырьевых ресурсов, а также рынка сбыта товаров. Но, к сожалению, Центральная Азия так и не состоялась как единый регион.
К этому выводу, в частности, приходят такие известные кыргызские аналитики, как экс-глава МИД Кыргызстана Муратбек Иманалиев и политолог Валентин Богатырев. Они рассматривают три главных проекта, которые потенциально могли бы обеспечить Центральной Азии некоторую целостность, но ни один из них пока не достиг этой цели.
Первый из проектов — это Евразийский экономический союз (ЕАЭС), на деле преимущественно политический, созданный в январе 2015 года по инициативе России и Казахстана. Большинством элит центральноазиатских государств он воспринимается в качестве опосредованной попытки Москвы воссоздать некое подобие Советского Союза, что в конечном итоге, как им представляется, угрожает их нынешним политическим и финансовым преимуществам. Другая проблема ЕАЭС — его искусственность в сочетании с отсутствием долговременной и продуманной экономической стратегии.
Вторую концепцию — «Экономический пояс Шелкового пути», проект Китая — в столицах стран Центральной Азии расценивают как опасное стремление Пекина к ползучей экспансии в регион. Растущее китайское влияние там воспринимается как серьезная угроза даже на уровне менталитета.
Наконец, третий проект — это исламский фундаментализм в самом общем виде, активно распространяющийся в Центральной Азии в широких слоях населения. Главная тому причина — понятность и доступность для массового сознания исламистских идей, апеллирующих к простым и ясным понятиям о справедливости.
Что касается Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) как военно-политического «зонтика» над ЕАЭС, то на сегодняшний день эта структура не может быть востребована для решения конфликтов, подобных украинскому, войне в Сирии, клинчу в отношениях России и Турции, а теперь и обострению в Нагорном Карабахе.
Надо понимать, что правящие режимы Центральной Азии не разделяют социально-политическую стабильность как условие развития своих стран и стабильность как гарантию собственной устойчивости. Лидеры некоторых государств склонны рассматривать коллективные силы оперативного реагирования ОДКБ как последний ресурс в случае угрозы своей власти. Особенно эта тенденция усилилась теперь, на фоне постоянных разговоров об угрозе массового проникновения в регион боевиков-исламистов из Афганистана. Хотя есть серьезные сомнения, что даже сконцентрированные в северных афганских провинциях вооруженные формирования моджахедов (необязательно выступающих под эгидой ИГ) стремятся перейти Пяндж.
Для России, - считает политолог, - в свое время было очень важным вступление Кыргызстана в ЕАЭС, поскольку это наглядно демонстрировало незыблемость позиций Москвы в регионе: «На сегодняшний день Кыргызстан — наш самый надежный и лояльный союзник в Центральной Азии. Нынешний президент страны Алмазбек Атамбаев, помня об ошибках своего предшественника Курманбека Бакиева, постоянно обманывавшего Москву и в конечном итоге за это поплатившегося, старается проводить разумную и взвешенную политику, выстраивая отношения с Россией».
Но в диалоге с российским руководством он умело отстаивает интересы Кыргызстана — например, в ЕАЭС страна вступила, выторговав достаточно выгодные для себя условия. Атамбаев искусно балансирует между Россией и Китаем, влияние которого в Кыргызстане постоянно растет. Достаточно сказать, что экономика страны, по его словам, уже сейчас на 30 процентов зависит от китайских кредитов, и кыргызский президент не стремится увеличить эту долю, предпочитая рассчитывать на заимствования из других источников, в частности — из российских.
Бишкек в диалоге с Москвой старается также избегать ловушек исторических обид, способных омрачить отношения двух стран. Летом этого года будет отмечаться столетие Туркестанского восстания 1916 года против колониальной политики Российской империи. В Кыргызстане его жестокое подавление царскими войсками привело к тяжелым моральным, экономическим и демографическим последствиям для местного населения.
Современные кыргызские радикалы-националисты уже сейчас готовятся встретить этот печальный юбилей под антироссийскими лозунгами, что очень беспокоит власти страны. Траурные мероприятия в Киргизии намечены на август 2016 года, и в Бишкеке, очевидно, надеются, что в них примет участие и российское руководство. Если это произойдет, то такой шаг окажется, без преувеличения, мудрым решением, способным смягчить остроту восприятия весьма деликатной темы.
Что касается возможности влияния России на регион с помощью «мягкой силы», то здесь в последнее время приходится только недоумевать. Потенциал использования таких механизмов в Центральной Азии до сих пор очень высок, поскольку основная масса населения мало что получила за годы независимости и с ностальгией вспоминает советские времена. Но в России почему-то к этому относятся очень небрежно.
Например, находящийся в Душанбе Российско-таджикский (славянский) университет с конца 2015 года не получает финансирование из России. В результате в вузе, способном стать идеальным инструментом применения «мягкой силы», весь образовательный процесс сейчас на грани срыва. Если не обучать таджикских студентов у них на родине, то довольно-таки быстро найдутся другие желающие — и еще неизвестно, какие науки они станут там преподавать.
Другой пример из доклада: «в Кыргызстане — почти поголовно русскоязычном и наиболее дружественном нам государстве Центральной Азии — в последнее время наблюдается острейший дефицит литературы на русском языке. Бывший президент страны Роза Отунбаева, которую многие в Москве почему-то считают прозападным политиком, сейчас возглавляет Международный общественный фонд «Инициатива Розы Отунбаевой» и занимается образовательными программами. По ее словам, в стране катастрофически не хватает учебно-методической литературы, необходимы также курсы повышения квалификации учителей русского языка».
В то же время сейчас в Кыргызстане очень ощутима «мягкая сила» Китая (например, Института Конфуция). В стране также работают представители американского «Корпуса мира» и Британского совета, японские и корейские волонтеры.
Тем не менее, как уже говорилось, подавляющее большинство населения Центральной Азии по-прежнему тяготеет к России, поэтому потребность в нашей «мягкой силе» в регионе пока остается высокой. Но как сложится ситуация для нас через несколько лет, когда окончательно уйдет старшее поколение, в какую сторону будет смотреть нынешняя молодежь, пока неясно.
«ДОЖИЛ ДО ПОНЕДЕЛЬНИКА»
КЫРГЫЗСТАН
То, о чем в последнее время так много говорили и писали в последние недели в Кыргызстане, случилось - правительство Темира Сариева дожило до минувшего понедельника, просуществов меньше года. Президент Киргизии в понедельник подписали-таки указ об отставке премьера.
По сообщению РИА Новости, уходящий с поста премьер-министр Киргизии Темир Сариев ставит в заслугу нынешнему составу правительства, который просуществовал чуть менее года, сохранение высоких темпов экономического роста в условиях кризиса, а также вступление республики в ЕАЭС. При этом Сариев заявил, что уходит в отставку со своего поста из-за того, что "атмосфера сплетен поставила правительство в затруднительное положение, когда его работа стала фактически парализованной".
"Сопротивление нашей работе было всегда, но в последнее время оно обострилось. Некоторые политики в стремлении удовлетворить свои личные материальные и политические амбиции сумели раскачать ситуацию, которая уже серьезно мешает нормальному функционированию государственных структур", — сказал он.
Скандал в кабинете министров Киргизии начался в первых числах апреля после обнародования результатов работы межведомственной правительственной комиссии по проверке организации и проведения тендера на реконструкцию автомобильной дороги Балыкчи-Корумду, проходящей по северному берегу Иссык-Куля в районе курортных поселков. На реконструкцию трассы протяженностью около 100 км было выделено около 100 миллионов долларов. Комиссия выявила, что при проведении тендера, победителем которого стала китайская "Циндаоская корпорация дорог и мостов "Лонг Хай", министерством транспорта и коммуникаций страны были допущены ряд нарушений.
По выводам правительственной комиссии, Сариев написал представление об отставке министра транспорта и коммуникаций Аргынбека Малабаева, возложив на него, как на руководителя ведомства, персональную ответственность. Однако Малабаев публично обвинил премьера и его приближенных в якобы лоббировании интересов "Лонг Хай" при проведении тендера.
Президент Киргизии не принял отставку министра, поручив антикоррупционной службе страны расследование всех обстоятельств дела. К скандалу подключился Жогорку Кенеш (парламент страны), который создал депутатскую комиссию для расследования обвинений в адрес собственного коалиционного правительства и его главы со стороны министра. Заседание депутатской комиссии было созвано неожиданно для всех в нерабочую субботу. По его итогам парламентарии вынесли вердикт – рассмотреть на ближайшем заседании палаты вопрос отставки премьер-министра за грубое нарушение бюджетного законодательства.
Сариев же напомнил, что тендер проходил в электронном виде и им занимались две независимые друг от друга структуры – департамент дорожного хозяйства при минтрансе и департамент госзакупок при минфине страны.
"В деятельность (тендерных) комиссий не было вмешательства со стороны премьер-министра", — подчеркнул он. Сариев также сообщил, что инициировавший работу депутатской комиссии лидер партии "Кыргызстан" Канат Исаев имеет отношение к компании "Империя групп", которая претендовала на победу в этом тендере.
Напомню, Сариев был назначен на пост премьера в мае прошлого года прежним созывом парламента страны. После парламентских выборов в октябре коалиция большинства, в которую объединились четыре из шести парламентских партийных фракций, вновь назначила Сариева возглавлять кабинет министров.
Подводя итоги, Сариев признал, что кабмину пришлось работать в сложных условиях глобальных потрясений. "Работа правительства была напряженной, интенсивной. На протяжении всего периода работы мы ощущали полную поддержку со стороны президента страны. С его стороны не было вмешательства в текущие дела, наоборот, была предоставлена самостоятельность и оказана политическая поддержка, которая позволила реализовать значительную часть наших планов", — заявил он.
Среди принципиальных успехов деятельности своего кабмина Сариев назвал присоединение республики к ЕАЭС в августе 20015. "Я глубоко убежден, что это было правильное решение. Страна должна сохранить политический вектор на евразийскую интеграцию. Это связано не только с экономическими возможностями, но также обусловлено историческими и культурными связями наших стран", — отметил он.
Во-вторых, он отметил, что по итогам прошлого года республике удалось обеспечить лучшие макроэкономические итоги среди всех стран ЕАЭС. "В 2015 году темп прироста экономики в Кыргызстане был самым высоким и составил 3,5%, а показатель инфляции был самым низким — 3,4%. Мы обеспечили рост прямых инвестиций на 13%, в сложных условиях сохранили контроль за бюджетной политикой, а внешний долг — на допустимом законом уровне",- отметил премьер.
Еще одним достижением Сариев считает проведение беспрецедентных для Центральной Азии демократических выборов в Жогорку Кенеш осенью прошлого года. " Был исключен административный ресурс, использованы новые технологии биометрики, проводился мониторинг рисков, осуществлялись необходимые действия для разрешения конфликтов", — отметил он.
Ряд политических экспертов Киргизии считают, что отставка Сариева – одна из политических многоходовок, знаменующих начало новой политической кампании – предстоящих в конце следующего года президентских выборов в Киргизии. Действующий президент Атамбаев уже заявил, что не будет предпринимать попыток остаться на второй срок, а также готовить себе преемника.
Один из политических "тяжеловесов" Киргизии лидер политической партии "Ак-Шумкар" Темир Сариев был одним из организаторов двух революционных переворотов в Киргизии: в 2005 году, когда в результате "тюльпановой" революции пост оставил первый президент страны Аскар Акаев, и в 2010-м, когда был свергнут коррумпированный режим президента Курманбека Бакиева. Сейчас его имя называют среди возможных кандидатов на пост президента страны. Эффективно работающее под его руководством правительство представляло серьезную конкуренцию для других политических игроков страны.
Но Сариев не остался в долгу. Прямо в день своего ухода с должности он распространил политическое заявление, в котором ясно дал понять, что списывать его со счетов будет преждевременным. "Я намерен оставаться в политике. Впереди много планов и работы по их реализации. Сейчас всем прогрессивным силам страны нужно смотреть только вперед… Свои личные планы на будущее я неразрывно связываю со страной и ее интересами", — заявил он.
В минувшую среду президент А. Атамбаев утвердил Жээнбекова Сооронбая Шариповича премьер-министром Кыргызской Республики, освободив его от ранее занимаемой должности заместителя руководителя Аппарата президента . Парламент единогласно утвердил состав нового правительства.
Кстати, новый премьер является братом спикера парламента Киргизии Асылбека Жээнбекова. Это послужило конституционным поводом для того, чтобы А.Жээнбеков сложил с себя полномочия спикера.
УГРОЗА ВСЕМУ РАЗУМНОМУ
УЗБЕКИСТАН
Религиозный экстремизм – одна из ключевых угроз XXI века. Теракты в Париже и Брюсселе, взрыв российского пассажирского лайнера лишь подтверждают факт нарастания потенциала угроз, исходящих от религиозных фундаменталистов. Ряд регионов, прежде не отмеченных активностью джихадистов, становятся центрами по подготовке террористических группировок.
В последнее время религиозные экстремисты активизировались в странах Центральной Азии. Организации «Хизб ут-Тахрир», «Исламское движение Узбекистана» пользуются поддержкой части населения в Узбекистане и Таджикистане. Пропаганда исламистов эффективна, о чем свидетельствует вывешивание флагов «Исламского Государства» в Ташкенте и Кулябе. Кочевые народы Центральной Азии (киргизы, казахи, туркмены) менее подверженные радикальным (псевдо)религиозным воззрениям. Исторически ислам более тесно укоренился в аграрных цивилизациях региона, т.е. на территории современных Узбекистана и Таджикистана. Вместе с тем, наблюдается экспансия религиозного экстремизма в новые регионы.
Выбор указанных стран обусловлен сходством политической системы. В них при моноцентрической системе религиозные политизированные группы выступают в качестве внесистемной оппозиции и стремятся объединить вокруг себя весь оппозиционный спектр страны. Политические процессы в Киргизии носят более открытый и конкурентный характер, что предполагает иную модель трансформации, при этом исламистские движения имеют явный маргинальный характер. В Туркмении, напротив, государство стремится полностью контролировать политическую сферу. Созданы условия, при которых исламистские группы не имеют возможности даже заявить о своем существовании на территории республики.
Помимо прочего, Узбекистан – один из лидеров Центральной Азии, тогда как Таджикистан пережил кровопролитную гражданскую войну в 1992-1997 гг., где одной из сторон конфликта выступали исламисты из Объединённой таджикской оппозиции.
Напомню, что ислам проник на территорию современного Узбекистана в VIII-IX вв. За столетия ислам сумел укорениться в культуре населения современного Узбекистана, играя важную роль в идентификации общества. Под знаменем ислама шла борьба с советской властью в долинах Узбекистана (басмачество). В советский период исламские нормы сохраняли влияние на неформальном уровне. Тяга к исламской культуре проявилась сразу после ослабления партийно-идеологического обруча.
Религиозные настроения широко распространены в сельской местности Узбекистана, в особенности в Ферганской долине (где сосредоточено до одной трети населения республики). Открытые выступления мусульман имели место в позднесоветский период. Распад СССР породил идеологический вакуум, в условиях которого местные фундаменталисты (поддержанные зарубежными теологами) стремились объединить вокруг себя широкие народные массы.
Ключевыми религиозными организациями в Узбекистане являются: Исламское движение Узбекистана (ИДУ), Движение «Хизбут-Тахрир» и религиозная организация «Акромийа». Наиболее радикальные взгляды характерны для ИДУ (запрещенной в Узбекистане и России).
Набравшись опыта в вооруженном конфликте в Афганистане и, особенно, в Таджикистане исламисты предпринимают попытку вооруженного проникновения в Ферганскую долину и устроили теракты в Ташкенте для дестабилизации обстановки. Жесткие силовые действия Узбекистана были восприняты с пониманием международным сообществом.
В настоящее время ИДУ практически выдавлена из Узбекистана. Движению «Акромийа» так же был нанесен существенный удар после организации беспорядков в Андижане в мае 2005 г. В этих условиях идеологическим рупором религиозных фундаменталистов является «Хизбут-тахрир». С ее деятельностью узбекские силовики ведут бескомпромиссную борьбу, вынуждая лидеров движения либо попадать в тюрьму, либо эмигрировать.
«ПОТЕРЯННОЕ ПОКОЛЕНИЕ»
ТАДЖИКИСТАН
Именно так называют многие эксперты нынешнее поколение таджикской молодежи. Если примерить к здешней молодежи статью «За тунеядство» советского законодательства, то больше половины населения страны, мнению интернет-издания StanRadar, сидело бы в тюрьме.
Напомню, что в советское время судебное преследование безработных побуждало человека к поиску работы. Сегодня это не нужно, сама жизнь, качество которой ухудшается день за днем, выгоняет молодежь из семей на улицу в поисках куска хлеба. Однако ищущих работу - тысячи, а нашедших – единицы.
Исследования показывают, что уровень безработицы среди молодежи в странах Центральной Азии растет с каждым годом. Международная организация труда предупреждает, что вряд ли ситуация претерпит изменения в ближайшие четыре-пять лет, в итоге в этих государствах подрастет так называемое «потерянное поколение» недовольных политикой своих государств.
Число безработных, официально зарегистрированных в Агентстве труда и занятости населения при Министерстве труда, миграции и занятости населения Республики Таджикистан, на конец ноября 2015 года составило 57,1 тыс. человек. Но в реальности уровень безработицы в разы выше, так как многие безработные не проходят регистрацию. SR приводит рассказы о своей судьбе некоторых молодых таджиков.
Джамшед, 22 года, г. Рудаки:
- У меня нет образования. После школы отправился в Россию, но меня депортировали за нарушение паспортного режима. Зарабатывал на частных стройках, разнорабочим. Научился отделке и штукатурке, а в моей профессии в Таджикистане много конкурентов. Работы из-за кризиса мало. Многие частные стройки стоят, так как хозяевам платить нечем.
Али, 30 лет, г. Гиссар:
- Я электрик по профессии. Прошел курсы в Душанбе, в одном из учебных центров. Дали мне сертификат об окончании курсов. Но на практике эти дипломы и сертификаты не нужны, нужно просто уметь работать. Постоянной работы нет. Трудно прокормить семью.
Манучехр, 24 года:
- Закончил физкультурный. В местной школе нет места. Сейчас хочу устроиться где-нибудь в охрану, пока ищу такую работу.
Сухроб, 25 лет:
- 4 года назад окончил Технологический университет. Там очень много групп. Многие из тех, кто учился вместе со мной, так и не нашли работу по профессии. В том числе и я. Спрашивается, зачем столько вузов и студентов, если нет работы по специальности?
Причин называют массу. Например, представитель Международной организации труда связывает растущий уровень безработицы в Таджикистане и в Центральной Азии в целом с высоким уровнем рождаемости.
А эксперты в самом Таджикистане говорят о разрыве между набором специальностей, которые предлагают образовательные учреждения, и потребностями рынка труда.
В Таджикистане расплодилось много вузов и колледжей, которые обучают специальностям, которые либо не нужны в жизни, либо наблюдается их переизбыток. Это в основном гуманитарное направление.
В поисках работы молодые люди еженедельно просматривает объявления в газетах. Раньше раздел «Вакансии» занимал несколько полос, сейчас - одна страница. Предлагаемая работа в таких сферах, как фармацевтика, банк, сотовые компании, международные организации, требует от соискателя соответствующей квалификации и образования, которых попросту нет у сельской молодёжи. Что остается – торговый представитель, повар, бухгалтер и другое. И в этом деле тоже нужен опыт, знания и навыки.
Один из экспертов - ученый Иброхим Усмонов говорит, что вузам нужно ориентироваться на те профессии, в которых чувствуется острая нехватка кадров. Это прежде всего технические профессии. Мы сегодня даже не удивляемся, почему наши самолеты водят иностранные специалисты.
С другой стороны, уровень знаний выпускников оставляет желать лучшего.
Официальная статистика так далека от реальности, что порою смешно читать отчеты чиновников о создании новых рабочих мест. А разве сезонные или малооплачиваемые рабочие места можно считать нормальным явлением? Ни соцпакета, ни страховки, ни оформления контракта, а так, по дореволюционному способу – как бай предлагал работу мардикору (наемному работнику). В сельской местности «феодальная знать» именно таким методом предлагает работу.
Когда вопрос трудоустройства молодежи не решается, свою помощь в поиске хорошо оплачиваемой работы могут предложить нежелательные работодатели из-за рубежа.
Мэр Курган-Тюбе Амирулло Асадулло заявляет в прессе, что главным поводом для многих молодых людей, решивших отправиться на войну в Сирию, стали безработица и отсутствие доходов.
Эксперты предлагают различные пути решения проблемы безработицы. Биржи труда или ярмарки вакансий, периодически организовываемые властями, лишь частично решают проблему. Мало желающих попасть на российский рынок труда при посредничестве государственного органа. Надежда решить вопрос безработицы через трудовую миграцию за рубеж не может считаться продуманной политикой по борьбе с безработицей внутри страны.
Ни одна мера, осуществленная властями Таджикистана для сокращения уровня безработицы среди молодежи, не привела к изменению ситуации в лучшую сторону. А более эффективные и действенные варианты, как поддержка частных кадровых агентств, которые могут найти реальную работу в отличие от госслужб, стимулирование предпринимателей, которые реально создают рабочие места, субсидирование или выделение льготных кредитов для безработных специалистов, чтобы они начали свой бизнес, практически не рассматриваются.
А так, безработная молодежь ходит толпами по улицам сел и городов республики, с разочарованными взглядами на жизнь, без гроша в кармане. А им тоже хочется хорошо есть и пить, прилично одеваться…
ГОВОРИМ ОПЯТЬ ПРО ГАЗ. ЭТО РАЗ…
ТУРКМЕНИСТАН
Говоря сегодня о первой четверти века в истории молодых государств, в случае с Туркменистаном, можно с уверенностью сказать, что одной из главных проблем и забот этой страны было и остается ее естественное богатство – газ. С ним связаны и самые смелые проекты будущего. Среди них, безусловно, и проект ТАПИ - газопровод Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия.
И вот неожиданно на сайте CABAR.asia появилось заявление политолога Искандара Канунова: «ТАПИ может превратиться в неэффективный проект, так как Туркменистан будет строить свой отрезок газопровода до границы с Афганистаном, и будет ждать прекращения конфликта и проблем в следующей стране. Конечно, можно надеяться на оптимистический сценарий, однако, проблема с Талибаном не может быть решена в короткий срок. Формирование бюджета и финансирование проекта до сих пор вызывают сомнения». Тем не менее, большинство наблюдателей уверено - вопрос реализации проекта сдвинулся с мертвой точки после двадцатипятилетних дискуссий, в результате туркменский участок ТАПИ перешел в стадию реализации. В декабре 2015 года, в туркменском городе Мары, в 311 км от столицы Ашхабада, прошла церемония закладки фундамента для строительства газопровода ТАПИ.
Туркменский лидер Гурбангулы Бердымухамедов, пакистанский премьер-министр Наваз Шариф, афганский президент Ашраф Гани Ахмадзай и вице-президент Индии Мохаммад Хамид Ансари посетили это грандиозное событие. По задумке проекта поставка природного газа планируется из туркменского месторождения Галкыныш в провинцию Фазилка (Пенджаб) в Индии. Трасса газопровода проходит через Герат, Кандагар (Афганистан) и Кветту и Мултан (Пакистан), а затем достигает границы с Индией. 13 декабря 2015 г. Туркменистан начал работу на 214 км отрезке трубопровода на своей территории. Трубопровод имеет протяженность 773 км в Афганистане и 827 км в Пакистане, и заканчивается в Пенджабе (Индия).
В случае успешного завершения, газопровод ТАПИ будет предназначен для транспортировки 33 миллиардов кубометров природного газа из огромного месторождения Галкыныш в соседние регионы, испытывающие нехватку энергии, что обеспечит некоторую энергетическую устойчивость Афганистану и Пакистану, а также поможет обеспечить собственные высокие энергетические потребности для растущей экономики Индии. ТАПИ обеспечит Афганистан 14 млн. стандартных кубометров природного газа в сутки, тогда как Индия и Пакистан получат по 38 млн. ст. м3/сутки. В целом, проектная мощность ТАПИ составляет 90 млн. ст. м3/сутки.
Однако газопровод ТАПИ должен быть обеспечен финансовой поддержкой, а его примерная оценочная стоимость, по подсчетам Азиатского банка развития, равна, как минимум, 10 млрд. долл. США. В феврале 2016 г. лидеры четырех стран-участниц подписали в Стамбуле инвестиционное соглашение по проекту газопровода ТАПИ. Как отмечено в декабрьской статье агентства «Рейтер», «строительство ТАПИ ведется государственной газовой компанией «ТуркменГаз», и пока ни одна из мировых энергетических компаний не заинтересовалась проектом, стоимость которого равна примерно трети общего бюджета Туркменистана на 2016 год».
Очевидно, что этот шаг даст большой толчок для реализации проекта ТАПИ, но, следует учитывать тот факт, сложная ситуация в области безопасности в транзитной для трубопровода стране – Афганистане, до сих пор остается не разрешенной.
Газопровод ТАПИ начинается в Туркменистане, одном из наиболее изолированных государств в мире, затем проходит через политически нестабильный и небезопасный Афганистан, а затем доходит до двух стран, которых трудно назвать партнерами – Пакистан и Индия. Таким образом, очевидно, что проект столкнется с рядом трудностей при попытке создания связующего звена между Центральной и Южной Азией. Тем не менее, если проект успешно завершится, результаты не только поспособствуют экономическому благополучию стран-участниц, но и откроют новые перспективы для сотрудничества.
Так, Афганистан нуждается в гарантированном источнике энергии для повышения своих мощностей и производства электроэнергии. Пакистан тоже испытывает нехватку электроэнергии и нуждается в дополнительной мощности для обеспечения своих энергетических потребностей. Туркменистан, обладающий шестыми по величине запасами газа в мире, имеет выход только на рынки Ирана, России и Китая. Для Туркменистана, не имеющего выхода к морю, данный проект принесет многочисленные преимущества, среди которых сокращение зависимости от продаж газа своим крупнейшим импортерам газа: Китаю и России. В случае с Афганистаном, проект ТАПИ создаст рабочие места для местного населения; и, вероятно, снимет политическую напряженность в стране.
Правительство Пакистана, в свою очередь, рассматривает строительство газопровода ТАПИ как важный проект, который означает начало новой эпохи сотрудничества на региональном и международном уровнях.
Заместитель помощника госсекретаря США, Бюро по делам Южной и Центральной Азии, Дэниел Розенблюм, положительно прокомментировал проект ТАПИ. «Во-первых, США поддерживают проект ТАПИ, так как мы считаем, что он обладает потенциалом для трансформации региона в контексте энергетической безопасности для стран и развития торговых связей. С другой стороны, Россия также выражала готовность участвовать в проекте ТАПИ на всех этапах разработки. Во время Пятого международного газового конгресса в каспийском Авазе в мае 2014 года заместитель председателя правительства Аркадий Дворкович объявил о заинтересованности российских энергетических компаний в сотрудничестве. Однако, на самом деле, по мнению многих экспертов, Россия не принимает участия в проекте ТАПИ и рассматривает проект как угрозу для своего влияния на энергетическом рынке Центральной Азии. Сейчас Россия планирует проложить газопровод через Синьцзян в Индию. Более того, недавнее предложение России о строительстве газопровода из Ирана в Пакистан является способом усиления ее позиций в Пакистане, а также для получения выхода на энергетический рынок Индии. По-видимому, Россия пытается создать как можно больше альтернативных маршрутов на случай, если проект ТАПИ до 2019 года будет провален.
Вячеслав ШТЫРОВ, Матрица.kz
В обзоре использованы материалы среднеазиатских и российских информационных интернет-изданий.
Просмотров материала: 2 921
