Пожалуй, это одно из самых сложных и запутанных уголовных дел в истории Казахстана. Добраться до истины, учитывая множество противоречий и нестыковок, постоянно всплывающих в ходе судебных разбирательств, будет непросто. Тем более что этот процесс носит явно политическую окраску, считают участвующие в нем юристы. Они уверены: дело сфабриковано, а ход ему дали некие влиятельные силы, главная цель которых – бизнес семьи Рыскалиевых.
Источник: Central Asia Monitor
Недавно обозреватель Central Asia Monitor побывала на судебном процессе по делу организованной преступной группировки (ОПГ), якобы созданной экс-акимом Атырауской области Бергеем Рыскалиевым. Вот уже несколько недель там рассматривают второй эпизод уголовного дела, условно именуемый “приватизация коммунальных объектов”. До него изучался блок вопросов, связанных с “приобретением девяти квартир путем мошенничества”. Всего суду предстоит разобрать около 12 блоков, это почти 800 томов, более 400 свидетелей. Только обвинительное заключение, которое прокуроры зачитывали несколько дней, содержит 9 тысяч страниц.
По оценкам адвокатов, это колоссальный объем работы, и, судя по нынешним темпам, громкий судебный процесс может затянуться на долгие месяцы, что невыгодно определенным силам, а потому вполне возможны попытки искусственно ускорить вынесение судом решения. Но в этом случае подтвердятся многочисленные подозрения о заказном характере обвинений в адрес команды Рыскалиева. Ведь уже сегодня, в начале процесса, всплыла масса нарушений, недостоверных фактов и лжесвидетельств, в происхождении которых необходимо тщательно разбираться.
Цифры с потолка
Итак, на скамье подсудимых 22 человека, среди которых бывшие заместители Рыскалиева и другие его подчиненные разного ранга. 11 из них находятся под стражей, столько же – под подпиской о невыезде. Их защищают 20 адвокатов и 10 общественных защитников из числа близких родственников. В вину подсудимым вменяется совершение коррупционных и экономических преступлений, в результате которых государству был причинен ущерб на общую сумму более 71 миллиарда тенге. Как заявляют в финансовой полиции, в казну удалось вернуть порядка 23,6 миллиарда тенге.
В данной статье речь пойдет о незаконной приватизации 12 объектов коммунальной собственности. Вот наиболее “громкие” из них:
- Газопроводы КГП “ОблТрансГаз”. По информации следствия, они приносят до 1 млн. долларов прибыли в год, на их строительство из бюджета было израсходовано 9,8 млрд. тенге. Акимат продал их ТОО “ЖайыкГазСбыт” за 650 млн. тенге. (При этом следствие не указывает, что инвестиционный договор обязывал данное предприятие реконструировать старые газовые сети и не повышать в течение двух лет тарифы).
- Часть культурного центра “Атырау”, а именно ресторан и его производственная часть, при рыночной цене 164 млн. тенге была продана ТОО “КаспийСтройЭкстра” за 17 млн. тенге. (По мнению адвокатов, во-первых, областной акимат не должен заниматься ресторанным бизнесом и соответственно содержать под эти цели помещение, во-вторых, оно требует капитального ремонта).
- Водопровод “Гурьев-Макат” при балансовой стоимости 373 млн. тенге был продан ТОО “МунайКурылысСервис Лтд” за 4,9 млн. тенге. (В расчет почему-то не берется то, что водопровод был построен 40 лет назад и сейчас представляет собой ржавые и дырявые трубы).
- Административное здание КГП “Атырау-Акпарат” при балансовой стоимости примерно 600 млн. тенге было продано ТОО “Мистоль” за 206 млн. тенге.
- Здание типографии с оборудованием при оценочной стоимости 77 млн. тенге было продано ТОО “УС-99″ за 25 млн. тенге. (Оба объекта морально устарели и требуют серьезной реанимации).
Необходимо отметить, что все эти предприятия были приватизированы по голландскому методу (торги на понижение цены), поскольку желающих приобрести имущество на аукционе по английскому методу (торги на повышение цены) так и не нашлось. И это вполне законная процедура, широко применяющаяся в мировой практике. Тем более что объявления об их продаже, как и полагается, были размещены в региональных СМИ, то есть конкурсы были открытыми. Однако следствие обходит стороной эти факты, как и то, что в большинстве своем это непрофильные активы, и, естественно, интерес к ним был невелик. Вопреки логике оно строит свое обвинение с учетом завышенных цен, которые не соответствуют ни состоянию самих объектов, ни их рентабельности, ни нынешней ситуации на рынке недвижимости.
- Так пусть попробуют продать все эти объекты по тем ценам, которые определило следствие, не забывая о девальвации +25%. Это невозможно, так как цена нереальна. Тем более все процедуры проведения тендеров были в рамках закона. Ранее, в начале следствия, законность своих действий подтвердили все обвиняемые по этому делу. Но, к сожалению, через три месяца после давления, шантажа и обмана следователей многие изменили свои показания, указав на бывшего акима. В итоге, сами того не понимая, обвиняемые создали себе ОПГ, попавшись на уловки следователей. При этом все обещания, данные следователями, остались невыполненными, и все они оказались на скамье подсудимых. Вот так и было создано ОПГ! – пишет блогер Бахтияр Имамурзин, внимательно отслеживающий данный судебный процесс.
Самое интересное, что многие из этих цифр выведены на основании экспертных заключений, адекватность и законность которых присутствующие на процессе адвокаты поставили под сомнение. В ближайшие дни они намерены ходатайствовать об исключении их из дела и назначении новых экспертиз.
К примеру, судебный эксперт Гаухар Досмуханова в своем заключении попросту вывела первоначальную стоимость вышеперечисленного имущества, без учета износа и амортизации. То есть она оценила все эти объекты по завышенной стоимости, причем сделала это на основании всего лишь одной справки (переданной органами следствия на пяти листах), содержащей сведения об их первоначальной и остаточной балансовой стоимости. В этом документе, признает сама эксперт, даже не указана дата его выдачи, поэтому она приняла решение провести экономические расчеты “при условии вероятности, что данные предоставлены от 01.01.2010 года”. Еще большее недоумение вызывает тот факт, что г-жа Досмуханова использовала в своих исследованиях только первоначальную балансовую стоимость, фактически проигнорировав остаточную…
“Бухгалтерские документы на исследование не были представлены. Мы вынесли ходатайство, на которое пришел официальный ответ, но в нем не было запрашиваемых данных”. “Так как мне на ходатайство не ответили, и я в объеме предоставленной документации сделала”. “Или я должна была сама заняться сбором информации???”. “Если объектов исследования нет, то никаких амортизационных отчислений я не делаю”. “Я указываю балансовую стоимость, которая указана в справке”. “Я не видела движения в учете, я только вижу, что на баланс взята такая-то сумма, дальнейшая судьба этого имущества не отражена ни в учете, ни в материалах проверки, нигде не предоставляется. Я сделала расчет в исследовательской части по Налоговому кодексу”, – невозмутимо рапортовала она на уточняющие вопросы адвокатов.
Такой непрофессионализм со стороны судебного эксперта вызвал бурю негодования среди подсудимых и их защитников. В частности, одна из обвиняемых – бывший директор ТОО “АНиТА Консалтинг” Татьяна Шарыпкина, обладающая большим опытом работы в сфере бухгалтерского учета, пояснила суду, что в данной ситуации ни в коем случае нельзя было применять налоговый учет и что эксперт не имела права определять балансовую стоимость имущества, не имея на руках соответствующих документов.
- В Налоговом кодексе вообще нет понятия балансовая стоимость, – обратилась Шарыпкина к Досмухановой. – Есть понятие стоимостной баланс группы и подгруппы на начало и конец налогового периода. Вы путаете налоговый и бухгалтерский учет. По бухгалтерскому учету первоначальная стоимость неизменна за исключением капитальных вложений. По налоговому учету она постоянно уменьшается на величину амортизационных отчислений, мы исчисляем с меньшей величины каждый год. Если вы говорите, что использовали закон о бухгалтерском учете, то, наверное, знаете, что п. 2 ст. 14 говорит о том, что мы должны все методические рекомендации давать в стандартах финансовой отчетности. Международный стандарт №16 под названием “основные средства” указывает, что амортизационные отчисления начисляются равномерно, в течение всего срока службы, а не на уменьшающийся остаток, как в налоговом учете. Вот в чем отличие бухгалтерского учета от налогового. Вы понимаете, что на основании вашего экспертного исследования предъявлены обвинения, материальный ущерб живым людям, которые здесь сейчас находятся?! И вы просто так отнеслись наплевательски и вывели первоначальную стоимость по всем объектам.
А судьи кто?
Следом была допрошена еще один эксперт – начальник Атырауского департамента госимущества и приватизации Светлана Диденко, которая вообще не смогла дать внятных ответов ни на один из поставленных адвокатами и прокурорами вопросов. К слову, она допрашивается уже во второй раз, но суду так и не удалось добиться от нее четких пояснений, на каких основаниях построены ее выводы о “грубых нарушениях законодательства в сфере приватизации государственной собственности”. Данной формулировкой пронизано все ее экспертное заключение, но при этом не указывается, на какой пункт, статью, акт или нормативное постановление она ссылается. Подобное противоречие г-жа Диденко объясняет тем, что перед ней стояла задача дать не правовую оценку, а только экспертную. Тем не менее она берет на себя ответственность обвинять людей в преступлениях, доказать которые в рамках своей должности и профессионализма она не в состоянии.
К примеру, согласно ее расчетам, вес 120 километров списанных водопроводных труб на линии “Гурьев-Макат” составляет более 15 тысяч тонн. На вопрос адвоката Юрия Слинченко о происхождении этой цифры Диденко ответила, что “не помнит, возможно, взяла из Интернета”. Зато на основании своих расчетов она уверенно заявляет, что прямое поступление в доход государства от реализации этих труб могло составить более 136 миллионов тенге. При этом эксперт не принимает во внимание тот факт, что перед продажей старые трубы необходимо извлечь из земли, демонтировать (а это довольно затратный и трудоемкий процесс) и только потом сбыть на металлолом. Руководство же акимата в целях избежания подобных процедур пошло по другому пути и приватизировало все предприятие по приемлемой цене, которую теперь эксперты и следователи пытаются преподнести как “заниженную”.
Другой пример некомпетентности экспертной оценки просматривается в выводах о незаконной приватизации здания КГП “Атырау-Акпарат” (одним из уставных видов деятельности этого КГП является “изготовление печатно-полиграфической продукции”). Хотя специальная комиссия дала заключение о том, что данное предприятие является убыточным (только на его содержание с 2008-го ежегодно тратится по 50 миллионов тенге бюджетных средств), г-жа Диденко продолжает настаивать на том, что оно имеет высокую ликвидность.
В своем заключении она ссылается на Закон РК от 1 марта 2011 года “О государственном имуществе”, а именно ст. 96: “Объектами приватизации являются производственные и непроизводственные подразделения и структурные единицы предприятия как имущественного комплекса, приватизация которых не нарушает замкнутый технологический цикл”. По ее мнению, проведенная акиматом приватизация вышеперечисленных предприятий негативно отразилась на их последующей деятельности. Однако объяснить само понятие “замкнутый технологический цикл” и то, какое отношение оно имеет к приватизированным объектам, Диденко не смогла. На этот вопрос ответил бывший заместитель акима области, а ныне подсудимый Аскар Абдиров:
- Замкнутый технологический цикл имеет отношение к перерабатывающей и добывающей промышленности, и его можно обозначить двумя словами – безотходное производство. То есть при производстве определенного товара должно быть налажено использование отходов основной продукции. Если исключить из этого процесса одно технологическое звено, то такое предприятие просто-напросто остановится. Я считаю, что к такому типу можно отнести Атырауский нефтеперерабатывающий завод, потому что там налажена переработка серы – это отход от производства бензина и дизтоплива. При этом я однозначно могу сказать, что в ресторане никакого замкнутого цикла не было и быть не может. Если следовать логике г-жи Диденко, то остатки еды нужно заново варить – так, что ли? Или “Атырау-Акпарат” должен установить оборудование по переработке макулатуры и производству из нее бумаги, чтобы потом на ней печатать газету? Что касается “ОблТрансГаза”, то там вообще ничего не производится. Газ, который это предприятие транспортирует до потребителя, изначально является собственностью “Тенгизшевройла”. Я считаю, что понятие “замкнутый технологический цикл” не относится к данному виду предприятий и соответственно никак не может быть нарушен.
Нельзя обойти вниманием и тот факт, что из уголовного дела стали исчезать важные документы и вещественные доказательства. К примеру, как сообщает газета “Ак-жайык”, пропал мобильный аппарат экс-акима Атырау Аскара Керимова (на балансе которого в момент его задержания 24 сентября 2012-го имелись средства в размере до 100 тысяч тенге). По словам его адвоката Абзала Куспана телефон не был приобщен к делу в качестве доказательства, как и не был возвращен владельцу под сохранную расписку. У юриста есть основания утверждать, что после изъятия он использовался сотрудниками финансовой полиции в личных целях.
Кроме того, по информации той же газеты, обвиняемый Керимов с первого дня судебного процесса ходатайствовал о назначении комплексной почерковедческой экспертизы одного из документов, приобщенных к материалам дела, на основании которого было сформулировано обвинение и осуществляется его уголовное преследование. Речь идет об официальном письме за его подписью № 01-07/326 от 16 августа 2010 года на имя начальника управления по финансам Бауржана Джантемирова “О поручении подготовить документы для выставления на продажу здания КГП “Атырау-Акпарат”. Керимов категорически отрицает достоверность этого документа и настаивает на том, что он его не писал. Суд оставил это ходатайство открытым до конца судебного следствия. Однако позже стало известно, что из оригинала уголовного дела это письмо исчезло. Как утверждают Абзал Куспан и его подзащитный, сегодня в деле (копиях) фигурируют два письма, одинаковых по дате и исходящему номеру, но различных по содержанию, одно из которых, по их версии, является подделкой.
К сожалению, газетная площадь не позволяет привести все факты нарушений и противоречий, которые имеются в уголовном деле по блоку “приватизация”, – их действительно много. Но самое любопытное – это то, что о необходимости передать непрофильные хозяйствующие субъекты в конкурентную среду неоднократно говорил сам президент страны. Но почему-то одних за выполнение поручений главы государства хвалят, а других – судят…
Рубленый фарс
Если рассматривать в отдельности все обвинения, которые предъявлены команде Рыскалиева, то разглядеть в них состав преступления очень сложно. Каждый из тех, кто сейчас оказался на скамье подсудимых, “выполнял распоряжения вышестоящего руководства”. К примеру, в эти дни суд допрашивал бывших заместителей акима области – Болата Даукенова и Аскара Абдирова, а также вышеупомянутых Бауржана Джантемирова и Аскара Керимова, которых обвиняют в крупных хищениях. Несмотря на высокие должности и их подписи под документами о приватизации коммунальных объектов, адвокаты настаивают на том, что согласно штатному расписанию они не могли принимать такого рода стратегические решения. Это абсолютная прерогатива акима области, который, в свою очередь, выполнял поручения президента и правительства. Именно он давал все указания.
Примечательно и то, что глава региона не имеет права без согласования с соответствующими государственными органами назначать своих заместителей, акимов городов и районов. Потенциальные кандидаты на эти посты проходят тщательную проверку и согласование с администрацией президента, правительством и КНБ. Даже начальники управлений назначаются акимом по согласованию с Агентством РК по делам госслужбы. Соответственно, обвинения в адрес Бергея Рыскалиева о преднамеренном создании “многоуровневой организованной преступной группировки” носят весьма спорный и даже сомнительный характер. Никто из обвиняемых пока даже косвенно не признал себя членом ОПГ, впрочем, как и факт ее существования. А то, что все управления и департаменты, как и другие структурные подразделения акимата области, были подчинены Рыскалиеву, а значит, согласно выводам следствия, были в сговоре с ним, иначе как абсурдом не назовешь. Найдите хотя бы один акимат, где сотрудники не подчиняются своему начальству.
- О том, что я руководитель ОПГ, я здесь узнал, – заявил Болат Даукенов во время допроса в суде. – Все, что связано со мной, это фарс! Недостойны мы такого обвинения, чтобы нас облили грязью за все, что мы сделали. Я не говорю, что мы золотые, но в этой мясорубке меня сделали руководителем ОПГ в составе ОПС (Организованное преступное сообщество – прим. ред). Фарс! Больше нет у меня слов…
- В общей сложности я проработал в акимате 16 лет, при шести акимах, – говорит Аскар Абдиров. – Моя карьера, начиная с должности главного специалиста и заканчивая постом заместителя акима области, – это результат моих знаний, опыта, способностей, ответственности, а не каких-то там связей, личной преданности и т.д. За шесть лет пребывания Бергея Рыскалиева в кресле акима области десятки людей были назначены на различные должности в городе, в области… Отношения у нас были только производственные, служебные. Никаких личных и дружественных контактов не было. В нерабочее время не было никакого общения…
А вот, что нам удалось узнать от адвокатов Улана Куралбаева, который обвиняется в том, что, работая директором департамента государственного архитектурно-строительного контроля по Атырауской области, а затем заместителем генерального директора РГП “Госэкспертиза”, он совершал преступления в рамках ОПГ Рыскалиева. Оказывается, следствие сделало такой вывод на основании следующих свидетельских показаний: Рыскалиев и Куралбаев “вроде обучались в одном институте”, “на планерках аким обращался к нему на “ты” и т.д.
Такой вывод следствия, по словам юристов, является не иначе как умозаключением и представляет собой попытку связать в логическую цепочку голословные и неконкретные показания, представив их в качестве доказательств, причем противоречащих материалам дела. К примеру, никоим образом не может служить доказательством их “близких отношений” то, что они закончили один и тот же Архитектурно-строительный институт (ныне академия). Во-первых, они обучались там в разное время. Во-вторых, диплом данного вуза имеют десятки тысяч казахстанцев… Помимо этого, как видно из детализации телефонных переговоров, имеющейся в материалах дела, Куралбаев ни с кем, кого следствие считает членами организованных преступных групп, в том числе с Рыскалиевым, не имел контактов.
Похожие ничем необоснованные обвинения звучат и в адрес остальных подозреваемых. Желание следствия выдать мнимое за действительное и показать их “близкие отношения” зачастую не поддается никакой логике и вызывает только смех.
В заключение еще раз вернемся к приватизированным объектам. На сегодняшний день все они возвращены государству. Но вряд ли это является заслугой правоохранительных органов, как утверждают они сами. В своих показаниях несколько человек упомянули, что о возврате имущества хлопотал лично Бергей Рыскалиев. В частности, Бауржан Джантемиров рассказал суду, что после назначения нового главы Атырауской области он слышал, как экс-аким звонил покупателям и давал соответствующие указания. “Уже даже в наше отсутствие все вернули бюджету”, – заверил он. Другое дело, что деньги предпринимателям так до сих пор и не возвращены. Что касается самих предприятий, то по причине низкой рентабельности и нагрузки на бюджет некоторые из них планируют и вовсе ликвидировать…
Просмотров материала: 3 159
