Для европейцев образ дракона обычно связан с опасностью и угрозой. Поэтому они с удовольствием используют его как метафору для обозначения Китая. Китайцы тоже ассоциируют себя и свою страну с драконом. Однако в китайской мифологии драконы – существа добрые, они скорее заботятся о людях, чем обижают их.
Китайские драконы, в отличие от европейских, никого не съедают и городов не сжигают. В древности они учили людей пахать и сеять, ловить рыбу и разводить гусениц шелкопряда. А сегодня китайский дракон выдает хорошим людям кредиты и помогает строить трубопроводы.
Визит Касым-Жомарта Токаева в Пекин носил во многом символический характер. У Казахстана и Китая нет каких-то проблем в двусторонних отношениях. Больших и сложных нет, по крайней мере. Не надо улаживать пограничные конфликты. Не надо растапливать лед взаимного недоверия. Не надо просить об отсрочке выплаты долгов или отмене заградительных импортных пошлин.
Объем взаимной торговли по итогам прошлого года составил 18 млрд. долл. по нашим данным и 19,88 млрд. долл. – по оценкам китайцев. При этом казахстанский экспорт составил 8,53 млрд. долл.
Особенно радует развитие приграничной торговли. По данным таможенной службы Урумчи, товарооборот между Синьцзяном и Казахстаном за первые восемь месяцев этого года составил около 5,7 млрд. долларов.
Наши студенты учатся в китайских университетах (около 15 тыс. человек), китайские – в наших (около полутора тысяч). В Казахстане действует пять институтов Конфуция. В университетах Пекина, Шанхая и Сианя функционируют «Центры Казахстана» и кафедры казахского языка.
В формате Шанхайской организации сотрудничества мы вместе боремся с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом. Мы согласовываем наши подходы по вопросам региональной безопасности.
Проблем практически нет, одни достижения и победы. Товарооборот растет. Культурно-гуманитарные связи крепнут. Сотрудничество в сфере региональной безопасности расширяется и углубляется. Поэтому целью визита было, как принято писать в конце дипломатических нот, «возобновить уверения в своем весьма высоком уважении».
Президент Токаев и председатель Си их возобновили и в ходе встречи, и в совместном заявлении по итогам визита, где было сказано о развитии долговременного, стратегического и всестороннего сотрудничества.
Кроме того, в рамках визита было подписано девять документов рабочего характера (меморандумы о намерениях, протоколы по фитосанитарным требованиям для экспорта сельскохозяйственной продукции РК и т.п.).
Многие отечественные СМИ сообщили, что все эти документы подписали лично президенты двух стран, что, на наш взгляд, многое говорит о качестве информационного сопровождения казахстанско-китайских отношений, да и журналистики в целом. На самом деле это не президентского уровня бумаги, их готовят к подписанию в ходе государственного визита просто для того, чтобы приехать в гости «не с пустыми руками».
Но ведь на все это можно взглянуть и под другим углом. Ширится экономическая экспансия Китая. Постепенно реализуются планы по заманиванию в долговую яму, закабалению и дальнейшему поглощению Казахстана китайским драконом. Плюс притеснения казахов в Синьцзяне. Плюс загрязнение наших рек китайской химией.
Визиту казахстанского президента в Пекин предшествовала серия антикитайских выступлений в различных городах Казахстана. Их участники требовали «остановить китайскую экспансию», то есть отказаться от реализации совместных с Китаем проектов и отменить сам визит в КНР.
После начала очередной сессии Генассамблеи ООН акции протеста состоялись и в Нью-Йорке, вблизи штаб-квартиры ООН, что заставляет предположить координацию действий протестантов со стороны, скажем так, профессионалов.
Но ведь и широкие народные массы вроде бы боятся дракона? Во всяком случае, данные социологических исследований говорят именно об этом. И видные общественные деятели предупреждают об опасности.
Однако за антикитайскими настроениями стоит обычная ксенофобия. Человеку свойственно больше всего бояться неизвестного и непонятного. Китайцы для нас чужие. Мы не понимаем их языка, их культуры, их мыслей и желаний.
Мы не знаем, что они едят, каким богам молятся. В нашей голове сидят глупые выдумки про Конфуция, якобы рассуждавшего про черную кошку в темной комнате, и про слово «кризис», которое будто бы состоит из двух иероглифов – «опасность» и «возможность».
Мы пытаемся измерить китайцев нашим аршином и ищем стратегию «Один пояс, один путь» как когда-то советские разведчики искали план «Барбаросса». Ищем этот документ – и не находим. Его просто нет. И это очень подозрительно.
Наши журналисты прямо спрашивают на встрече китайского посла: расскажите, что это такое – Инициатива пояса и пути? А он отвечает: это луч света, рассеивающий туман недоверия и открывающий прекрасные перспективы взаимовыгодного сотрудничества. От такого объяснения наши подозрения еще больше усиливаются.
Соцопросы, проведенные в Китае, показывают: многие китайцы хотят перебраться в США. Соцопросы, проведенные в Казахстане, показывают: многие казахстанцы уверены, что китайцы хотят перебраться в Казахстан. Им нужна наша земля – лучшая земля в мире.
Мы не одиноки в своей синофобии. Результаты опросов, проводимых в Казахстане, в целом совпадают с данными исследований, проводимых в других странах. Например, по данным PewResearchCenter, 24% американцев считают Китай главной угрозой Соединенным Штатам.
Преобладание негативного отношения к Китаю над позитивным зафиксировано у населения практически всех европейских стран, а также в США, Австралии, Южной Корее и Японии. Позитивное отношение отмечается лишь в странах Африки и Латинской Америки.
Другое исследование того же PewResearchCenter показывает, что большинство европейцев считают глобальным экономическим лидером Китай, однако хотели бы, чтобы им были США. И в этом они очень похожи на казахстанцев, считающих, что лучше бы к нам приходили инвестиции не из Китая, а из США и Европы.
Кстати, президент Токаев – один из немногих, кто не просто знает китайский язык и китайскую культуру. Он понимает китайцев. Понимает, как они видят мир и какие цели перед собой ставят. И поэтому не боится их.
Вдобавок он отлично знает и понимает цели европейцев, русских и американцев. Он прекрасно разбирается в механизмах международных организаций, в возможностях дипломатии и границах международного права. Поэтому вряд ли кто-то лучше него сможет использовать все имеющиеся возможности для защиты интересов Казахстана.
Антикитайские настроения? Их масштабы незначительны, их активисты в большинстве своем – бывшие граждане КНР. Число участников антикитайских акций на порядок меньше числа казахстанских студентов, которые обучаются в китайских университетах и тем более тех, кто хотел бы в них учиться.
Периодически появляющиеся в казахскоязычных СМИ тревожные рассуждения о том, что китайцы переселяются в Казахстан, женятся на казашках, получают казахстанские гражданство и скоро заполонят всю страну, не подтверждаются данными загсов, миграционной полиции и других госорганов. Это скорее элемент традиционной казахской патриотической публицистики, свободной от оков фактов и цифр.
Отдельно стоит сказать про антикитайские выступления, в том числе и про «земельные митинги». На самом крупном из состоявшихся – в Актау – участники говорили меньше всего о продаже земли. Они говорили о маленьких пенсиях, о высоких ценах, о том, что трудно найти работу, что полиция и суды коррумпированы и несправедливы.
А то, что родиной не торгуют – с этим они тоже были согласны, но не об этом они хотели сказать.Просто митинг под патриотическими лозунгами воспринимался ими как единственная социально приемлемая (пусть и незаконная) форма протеста.
За патриотизм у нас наказывать не принято. Если у людей будет возможность выходить на акции протеста в связи с пенсиями, ростом цен, коммунальных услуг и прочими сугубо внутренними проблемами, тем меньше их будет на митингах против китайской экспансии.
Долговая яма, в которую мы можем упасть? Она действительно есть, но, во-первых, она не так уж глубока, во-вторых, вырыта она была не китайцами.
Да, наш основной экспортный товар – нефть и газ. За первое полугодие этого года в Китай через территорию Казахстана по трем веткам трубопровода Центральная Азия – Китай было поставлено 23 млрд. кубометров газа (не нашего, туркменского и узбекского). По Китайско-казахстанскому нефтепроводу (совместное предприятие РК и КНР) за первое полугодие нынешнего года в Китай было поставлено 5,59 млн. тонн нефти (нашей). И эти поставки планируется увеличить до 10 млн. тонн.
Торговля продуктами питания в прошлом году выросла на 18% и составила 596 млн. долл. Самую большую долюв ней составляет зерно. По данным нашего Минсельхоза, за первые семь месяцев этого года в Китай было поставлено 237,5 тыс. тонн пшеницы на 50,2 млн. долл. и 10,6 тыс. тонн муки на 3,1 млн. долл.
Куда направлены китайские инвестиции? В нефтехимию - газохимические комплексы по производству полиэтилена и полипропилена в Атырауской и Мангистауской областях. В добычу урана, производство и поставки в КНР топливных таблеток.
Но также и в завод по производству стальных труб большого диаметра (Алматы), в ветряные и солярные электростанции (Жамбылская и Алматинская области), в малые гидроэлектростанции. Кроме того, китайские инвестиции в уран и нефтянку намного полезнее и честнее, чем инвестиции непонятно во что из Люксембурга, Нидерландов и прочих офшоров.
Требует комментария также и подписанный в ходе визита Меморандум о взаимопонимании между правительствами РК и КНР о реализации плана сотрудничества по сопряжению новой экономической политики «Нұрлыжол» и строительства «Экономического пояса Шёлкового пути».
Здесь речь может идти о развитии транспортного коридора «Западный Китай – Западная Европа» и наращивании объема контейнерных перевозок. Взаимный интерес также представляет развитие Каспийско-Черноморского коридора, который свяжет рынки Казахстана, Центральной Азии, России, Европы и АТР. Этот проект включает строительство новых и использование имеющихся морских, железнодорожных путей и автомагистралей.
Что касается импорта, то меры по созданию механизмов контроля над товарооборотом с КНР были приняты в рамках ЕАЭС. 17 мая прошлого года на площадке Астанинского экономического форума было подписано Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве ЕАЭС и Китаем, которое фактически закрепило наличие импортных пошлин и нетарифных барьеров у государств-членов ЕАЭС.
Некоторые западные эксперты полагают, что Пекин формирует новый мировой порядок с центром в Китае, воспроизводя в адаптированной к современным условиям форме ту картину мира, которая на протяжении многих сотен лет существовала в Китайской империи. В центре мира («Поднебесной») находится Китай («Срединное государство»), окруженный «варварами», которые признают свою зависимость и за это пользуются китайским покровительством.
Можно согласиться и с такой интерпретацией китайского внешнеполитического курса, но какой отсюда вывод? Отказаться от сотрудничества с Китаем? Это глупо и бесполезно. Казахстан уже давно стал частью современного мира, наша экономика – частью мировых рынков. А Китай стал самым крупным игроком на этих рынках. Хотя, конечно же, не единственным. Евросоюз и США предлагают свои глобальные проекты, свои правила игры.
Сотрудничество с Китаем требует взвешенного подхода, исключающего как эйфорию от доступа к большим кредитам на относительно мягких условиях, так и параноидальный страх превращения в колонию. Важно разработать собственную стратегию развития, основанную на казахстанских национальных интересах. И придерживаться именно ее, а не присоединяться к чужим.
Николай Кузьмин, политолог
Просмотров материала: 1 213
