В начале года на телеканал НТК, с которым я тогда сотрудничала, пришло бумажное письмо в конверте из колонии строгого режима УЖД 158\7. Эти аккуратно выведенные буквы в каждой строке тетрадного листа очень меня тогда впечатлили.
«В январе 2015 меня, Алексея Вовка, перевели из строгих условий содержания на обычные, после чего я стал ходить в столовую строем с отрядом, а до этого нас кормили в камерах. Так вот одним солнечным мартовским утром, а точнее 22 марта, на Наурыз, мы стояли около столовой, в это время из клуба раздался мощный бас с сильным вокалом. У меня потемнело в глазах, так я соскучился по музыке, что на мгновение перенесся в другое измерение.
Музыка в колониях звучит очень редко, поэтому я был ошарашен. В этом состоянии я пребывал всю трапезу, думал о том, как бездарно прожигаю жизнь. Мне страшно захотелось это изменить, хотелось быть причастным к музыке, которую я так долго не слышал. И вот через неделю я уже стоял на пороге клуба, меня сразу же взяли в команду Руслана Сарбасова, хотя я не умел ни петь, ни играть на инструментах.
Начал с нуля, день за днем мучал себя и инструменты, занялся вокалом, и почти через год преодолел все барьеры. Сейчас я сочиняю Рэп, читаю его сольно и в паре, написал несколько песен, три из которых точно достойны теле и радио эфира.
В последнее время мы стали делать хорошие концерты, причем на аппаратуре, которая свое уже отшумела. Раньше зекам было стремно аплодировать и посещать мероприятия, а теперь они мечтают попасть на наш концерт, где количество мест ограничено. Администрация раздает билеты на наши выступления в виде поощрения отрядам.
Я удивлен, как быстро нам удалось завоевать этот успех, ведь раньше артистов на сцене только критиковали и отпускали в их адрес приколы. Я очень хочу, чтобы люди знали, что и за колючей проволокой есть таланты.
В нашей команде работают как бы Кайрат Нуртас, Рустем Досаев, который заставляет зал плакать, Виктор Татарчиков умеет глушить своим голосом синтезаторы, Руслан Сарбасов берет любую ноту, аранжировщики Александр Мартынюк и Виталий Богомолов и я, рэпер. Телевизор я смотрю редко, но вижу, что показывают одно и тоже, лица меняются, а смысл один, так вот мы бы очень хотели разбавить это своей музыкой. Настоящей и живой».
Приехать в колонию от телеканала не получалось, и вот к концу года я все-таки встретилась с группой «Судьба» в Таразе. Спасибо прокуратуре Жамбыльской области за помощь. Правда, самого автора письма Алексея Вовка на месте не оказалось, он поправляет здоровье в тюремной больнице в Степногорске, но ребята из его группы устроили мне целый концерт.
Для начала только попросили минутку, чтобы переодеться. Без робы они выглядели совсем иначе, ни по кому из них и не скажешь, что отбывают длительный срок в зоне особого режима. Спрашивать, за что сидят не стала, тут это не принято, знаю только, что сроки у всех большие.
Сказать, что была впечатлена их шансоном, ничего не сказать, песни вызывали и слезы и улыбку. Музыку и слова ребята пишут сами, в этих строках много боли, раскаяния и надежды. На сцене артисты, конечно, держатся еще угловато, но зато уверенно и брутально, чего так не хватает певцам на нашей сцене.
- Группу сколачивать начал я сам, - рассказал Руслан Сарбасов, - Мне предложили эту идею в администрации колонии, подумал - почему нет, заняться тут все равно было нечем, а время тянется медленно. Наш клуб много времени простаивал, заняться было нечем, в наличие были старые инструменты. Я стал разговаривать с ребятами, которые имели хотя бы какое-то начальное музыкальное образование, не сразу, но они все-таки согласились. Мы начали репетировать, сочинять музыку, слова и так все завертелось. Сегодня мы, действительно стали звездами колонии, и это увлечение вносит заметное разнообразие в нашу жизнь тут.
Но как оказалось музыкальная группа - не единственное достижение колонии. В рамках проекта Жамбыльской прокуратуры с, конечно, кондовым названием «Оплачиваемый труд – залог успешной ресоциализации» здесь созданы реально работающие предприятия. Их открывают предприниматели с воли, а работают заключенные.
В местном столярном цехе арестанты делают современные двери и ворота, которые можно увидеть во многих Таразских домах. Тут тебе и рококо и барокко, шоколад, словом все новинки. В цехе кустарного производства трудятся местные скульпторы и художники, их деревянная посуда, сувенирные корабли и малые архитектурные формы влет уходят в местных национальных магазинах. Есть даже при колонии целый колледж, где обучают на сварщиков и портных.
- Пока мы шьем рабочую одежду, форму, но большими объемами, заказы по 500- 1000 штук, - похвастал начальник швейного цеха, технолог Динмухамед Серикбаев, - При желании могли бы шить все, начиная от карнавальных костюмов и заканчивая вечерними платьями и верхней одеждой. Я и до колонии был раскройщиком, а здесь только улучшил свое мастерство, надеюсь, что когда в следующем году уйду на УДО смогу и там зарабатывать деньги этим.
А еще в колонии есть теплицы, где выращивают на продажу перец, помидоры, клубнику и даже грибы.
- Грибная теплица – это моя личная технология, - рассказал заключенный Сергей Глухов, - Я до тюрьмы этим занимался, но такого хозяйства у меня, конечно, не было. Грибы выращиваем в хлопковых блоках, их 200 штук, каждый из которых дает в течении четырех дней по 5 килограмм вешенок. За один раз мы снимаем от 70 кг грибов. Грибницы могут плодоносить так полгода, потом нужно сажать новые. Так что это - очень выгодный бизнес, грибы мы продаем в рестораны Тараза и Алматы, все довольны. Они очень полезные, это ведь диетический продукт.
Ну и последним аккордом стала кроликовая ферма, в которой за пушистыми животными ухаживает заключенный с говорящим именем Андрей Зайцев. Сниматься на фотоаппарата наотрез отказался, а громадных кроликов показал.
Спрашиваю у местных начальника режимного отдела Канатбека Усерова и заместителя начальника по общественным вопросам Толена Бузауова, как им удалось из зоны строго режима создать такой кластер:
- Нам надо было занять заключенных делом, их здесь сейчас 748 человек, - ответил Канат Усеров, - Все зависит от желания администрации, поддержки местных властей, прокуратуры. Только вместе нам удалось все это запустить. Когда-то в нашей системе все так же работало, потом было разрушено, но надо восстанавливать, что мы и пытаемся сделать. Людям с профессией легче потом адаптироваться на воле - они не будут снова совершать преступления, и обществу от этого польза и заключенным.
Жаль, что такие тюрьмы не участвуют в конкурсах стартапов, бизнес-проектов, прокуроры и надзиратели не читают мастер-классы в университетах. Колонии УЖД-158\7 вот точно есть чем поделится. Еще раз хочу поблагодарить Алексея Вовка, из-за которого, я посетила эту передовую колонию, если, конечно, об учреждении особого режима можно так говорить. Но почему нет, жизнь ведь за колючей проволокой не заканчивается.
Полина Шиманская, специально для Матрица.kz
Просмотров материала: 5 168
