Случаи с издевательствами и избиением собственных детей матерями в Павлодаре и в Алматы потрясли весь Казахстан. Мы обратились к уполномоченному по правам ребенка в РК, мажилисмену Загипе Балиевой с просьбой поделиться своим мнением, как должны реагировать общество и государство в подобных случаях.
- Загипа Яхьяновна, как вы считаете, нужно ли лишать родительских прав подобных матерей?
- Если это насилие совершается с особой жестокостью, если будет видно, что этот родитель не исправим, если родитель будет представлять опасность для ребенка, то, конечно, нужно лишать их родительских прав.
Такое решение нужно принимать только в самом крайнем случае. Вообще я против того, чтоб лишать родителей родительских прав, и даже когда возникает какая-то внештатная ситуация, надо вводить туда социальных работников и психологов и начинать работать со всей семьей, не разлучая детей с мамой и папой.
Разлука с близкими, даже с тем, кто наказывает ребенка, еще тяжелее переносится детьми. Это дополнительный стресс для ребенка. Его здесь истязали, а еще его отрывают от родителей – он ничего понять не может.
Каждый отдельный случай надо рассматривать отдельно. Но, повторюсь, на мой взгляд, нужно приложить все усилия к тому, чтобы не изымать ребенка из семьи.
Конечно, если родители совершенно неадекватны, если уже понятно, что они представляют опасность для ребенка, тогда надо изымать.
- То есть вы считаете, что в случае, произошедшем в Павлодаре, с матерью, измывавшейся над ребенком, должны были работать психологи и социальные работники?
- Отмечу важный нюанс. В нашем обществе психологи не приветствуются, у нас менталитет еще не подошел к тому, что коррекцию поведения можно осуществить через психологов. Ситуации в жизни бывают разные, стрессы разные, в жизни между родителями ребенка бывают различные споры, скандалы, кризисы и прочее.
А у нас нет такой привычки, такой культуры, прийти и поработать с психологом для того, чтобы не вымещать свое состояние: мужчинам на жене и детях, а женщине – на муже и беззащитных детях. Вообще никто не имеет права вымещать свое настроение на детях.
Отмечу также, что в некоторых случаях психологи могут помочь, корректируя поведение медикаментозно. Это целой направление в современной психологии: что психологическая коррекция может осуществляться не только путем бесед и тренингов, но и с помощью медикаментов.
Думаю, что институт психологов нужно внедрять везде. Нужно его, например, в правоохранительных органах вводить, потому что работа полицейского откладывает отпечаток на личность человека: он работает с преступниками, выезжает на убийства, видит кровь, жестокие преступления. И все это отражается на личности полицейского, потому что он живой человек и психика его страдает.
Ему нужна обязательно коррекция. После каждого раскрытия тяжкого преступления следователю надо давать, как минимум, неделю отпуска, лечения и работы с психологом. Он ведь будет думать, что весь мир такой, он будет ожесточаться и насильственное обращение в семье будет казаться ему в порядке вещей. И это неправильно.
То же самое касается медиков, которые постоянно работают с людьми, сотрудники моргов, работников ювенальной юстиции, системы КУИС. Везде, где есть работа с проблемными группами населения, нужна психологическая коррекция и помощь сотрудникам. Особенно глубокая работа должна вестись в тех сферах, где могут быть нарушены права человека, а сотрудник наделен функциями применения насилия.
Если говорить о детях, то и с учителями школ, и директорами, и с воспитателями должна проводиться психологическая работа.
- Раз уж вы затронули тему правоохранительных органов, хотелось бы задать еще один вопрос. Как известно, в Павлодаре родственники отца ребенка сначала попытались привлечь полицию, показав видео с истязанием ребенка, однако реакции правоохранителей не последовало. Только после того, как видео было растиражировано в соцсетях и подключилось общественное мнение, полицейские что-то предприняли. Почему участковые так плохо срабатывают, когда дело касается насилия в семье? Почему разбирательства по подобным случаям начинается только после того, как они обнародуются в социальных сетях и в СМИ?
- Если смотреть с житейской точки зрения, на каждую семью полицейского не поставишь. Конечно, после того, как в Казахстане введена местная полиция, она должна знать на своем микроучастке ситуацию: неблагополучные, малообеспеченные семьи, трудные подростки, неработающие пьющие родители, лица, вышедшие из мест лишения свободы, маргинальные группы, дети, которые страдают синдромом бродяжничества.
- Но ведь в случаях избиение детей в Павлодаре и в Алматы матери не были пьющими, безработными, со стороны они выглядели вполне пристойно.
- Это опять-таки психология. Эти женщины не знают, как адаптироваться к ситуации, когда, как рассказала женщина в Павлодаре, над ней издеваются родители мужа и другие его родственники. Ребенок, разумеется, в этом не виноват. Ей нужна была психологическая коррекция, ей должно был помочь специалист, который разъяснил бы ей, что так нельзя, что нужно находить другие пути выхода из ситуации. Психологи располагают такими инструментами, которые позволяют укрепить в человеке чувство уверенности, подсказывают методы выхода из трудной жизненной ситуации.
А тут получилось так, что женщина всю свою злость и раздражение вымещала на ребенке. Это категорически недопустимые вещи. Но думаю, что если сейчас психологи и соответствующие службы убедятся в том, что она подлежит коррекции, что она может исправиться, то нужно сделать все, чтобы у девочки оставались и папа, и мама.
Двое взрослых, если совместная жизнь невозможна, должны сделать все, чтобы ребенок не чувствовал себя ущемленным или отсутствием отца, или отсутствием матери. Тысячи семей живут таким образом, и дети не страдают от того, что мама и папа в разводе.
- В случае в Алматы была мать-одиночка. При этом она работала на нескольких работах и запирала ребенка дома. Может быть, проблема еще в том, что у нас много матерей-одиночек, которые сами тащат на себе все бытовые и финансовые тяготы?
- Идеальная структура для воспитания ребенка – это наличие близких людей: мамы, папы, братьев и сестер. Ребенок всегда страдает, когда у него нет одного из родителей. Но в жизни всякое бывает. Легче отсутствие отца переносят те дети, у кого отцы умерли. Они понимают, что они разлучены с отцом в силу непреодолимых обстоятельств, это причиняет им меньше душевной травмы. Конечно, мать может объяснить ребенку, что она «родила его для себя», но это сделать сложнее.
Снижение страданий ребенка из-за отсутствия одного из членов семьи – это правильное воспитание ребенка.
К сожалению, когда мать одна выполняет и функции добытчика, и обязанности хранительницы очага, возникает такое явление, как скрытое или вторичное сиротство. Оно даже тяжелее, чем истинное сиротство. Мать лишает ребенка прогулок, она запирает его дома, она ограничивает его пространство, она создает ощущение, что он никому не нужен, что ему не уделяют столько любви и времени, сколько другим детям.
Она упрекает его тем, что она зарабатывает деньги на его содержание. Ребенок в этой ситуации чувствует себя виноватым, чувствует, что это из-за него мама целями днями работает. От этого у ребенка страдает чувство собственного достоинства.
Скрытое сиротство – это большая проблема, над которой мы все должны работать. Я как уполномоченный по правам ребенка вижу очень много проблем, мой офис похож на штаб, куда постоянно стекается информация. У нас в стране 380 неправительственных организаций, которые занимаются проблемами семьи, детства, трудными подростками. Это прекрасные люди, которые делают очень важную работу, я их всех собрала и объединила.
21-22 ноября мы проведем международную конференцию «Казахстан, дружественный к ребенку». Мы изучим рекомендации, который нам дал Комитет по правам ребенка ООН и постараемся всех их выполнить. Не просто на бумаге, а реально. Для этого нам нужна помощь всего гражданского общества.
Жанар Тулиндинова, Астана, специально для Матрица.кz
Фото: Тенгриньюс
Просмотров материала: 4 600
