Последняя декада лета-2015 чувствительно сказалась на жизни казахстанского общества. Позабыв о релаксе заключительных отпускных денечков, все основные институты государства, а также население заняты осмыслением произошедших важных перемен экономических условий существования. Забегая немного вперед, считаю нужным особо подчеркнуть, что произошедшие изменения разделили оценки экспертов на два противоположных лагеря.
Одни считают, что запуск тенге в свободное плавание необходимо было провести давно, по крайней мере, три-четыре месяца вынужденной задержки в валютном коридоре, мол, ослабили нашу экономику и потребовали больших расходов золотовалютных резервов страны. Другие – хоть их и меньше, но и они явно выражали и находили поддержку в общественном мнении – ратовали за то, чтобы девальвировать национальную валюту в более плавном режиме.
В этом довольно цивилизованно протекавшем общественном диспуте хотелось бы выделить такой момент. Обе спорящие стороны ясно осознавали «перекупленность» тенге и необходимость ее девальвации на фоне прочих слабеющих мировых валют – для укрепления и поддержки отечественного производства. Именно в этом общем моменте мне видится «всеобъемлющий экономический прагматизм», который был нам прописан в Новом политическом курсе состоявшегося государства «Стратегия «Казахстан-2050» в декабре 2012 года.
Впрочем, для всех живущих в настоящих условиях казахстанцев принципиальное значение имеет то, как реализуются на практике стратегии, особенно те, которые рассчитаны на несколько десятилетий. И здесь давайте вернемся к событиям последних дней.
Напомню, с 20 августа текущего года Казахстан перешел к свободно плавающему курсу тенге. Как пояснил главный регулятор финансовых движений в стране Национальный банк, теперь обменный курс нацвалюты должен формироваться на основе рыночного спроса и предложения с учетом фундаментальных внутренних и внешних макроэкономических факторов.
Поспешил успокоить население и премьер-министр Казахстана Карим Масимов, ради такого случая вышедший лично на общение с прессой: «Изменения обменного курса будут происходить как в сторону ослабления, так и в сторону укрепления, что будет определяться ситуацией в мировой экономике и на внутреннем валютном рынке».
Нужно сказать, что слова премьера оказались пророческими уже в первые дни «плавания» тенге. Если 21 августа курс нацвалюты скакнул до 257 тенге за доллар, то в последующем опускался до 228-и, озадачив многих казахстанцев, ринувшихся в обменники покупать американскую валюту. Впрочем, эксперты быстро объяснили такое поведение курса необходимостью уплаты крупными предприятиями-экспортерами налоговых выплат к 25 числу, а значит и сбросом большой части валютных доходов, поскольку налоги у нас оплачиваются в тенге.
Между тем, значительная часть экспертов склонны пророчествовать паритет казахской национальной валюты с рублем России, чья доля в экспортно-импортных операциях с Казахстаном занимает значительную часть. Потому при возвращении к «привычному» уровню в 5 тенге за 1 рубль, курс казахского тенге к американской валюте должен составить порядка 320-350 тенге за доллар.
Если обратиться к оценке новой казахской валютной политики со стороны зарубежных экспертов, то здесь особое внимание привлекает мнение аналитиков Moody’s Investors Service. Они сразу предрекают нелегкую жизнь нашим банкам и юридическим лицам, которые имеют значительные кредиты в иностранной валюте, поскольку у них теперь повысятся издержки по их погашению. По данным аудиторской компании, на 1 июня 2015 года около 30% чистых кредитов в банковской системе Казахстана были номинированы в иностранной валюте, прежде всего в долларах США.
Тем не менее, плавающий курс тенге положительно скажется в целом на суверенном рейтинге Казахстана. Поскольку позволит экономике страны лучше адаптироваться к более низкой цене на нефть на мировом рынке.
«Гибкие обменные курсы помогают поддерживать конкурентоспособность торговли, поскольку они устанавливаются в зависимости от потоков торговли и капитала. Кроме того, в то время как поддержание стабильного курса может истощить валютные резервы, то введение гибкого курса валюты позволяет сохранить резервы», — считают в Moody’s Investors Service.
Что настораживает зарубежных экспертов, так это то, что, общие расходы правительства могут увеличиться в связи с заявленными ранее планами компенсировать убытки по теньговым депозитам физлиц в связи с обесценением тенге. Напомню, что такое поручение правительству и Нацбанку дал лично Президент страны. Но и здесь у Кабинета министров есть возможности изыскать «внутренние резервы» для снижения бюджетного дефицита за счет сокращения других расходов.
«Обесценение тенге может спровоцировать инфляционное давление за счет увеличения расходов на импорт. Учитывая планы Национального банка по переходу к инфляционному таргетированию, такое давление может привести к более высоким процентным ставкам, которые, в свою очередь, будут сдерживать дальнейший рост», — считают в Moody’s Investors Service.
Новые экономические риски, впрочем, достаточно реалистично должны оценивать и в исполнительных органах власти. Уже 24 августа премьер-министр Карим Масимов провел селекторное заседание Правительства, на котором рассматривались вопросы социально-экономического развития страны в условиях перехода к новой экономической политике. Довольно оперативно для нашей управленческой структуры был обсужден и принят План мер по обеспечению экономического роста в среднесрочной перспективе, а также одобрены оперативные меры Правительства и Национального банка в условиях перехода к инфляционному таргетированию.
Согласно традиционного отчета участников этого заседания перед СМИ, действия Правительства и Нацбанка по этому Плану оперативных мер будут сосредоточены на поддержке реального сектора экономики и стимулировании частных инвестиций, занятости и создании рабочих мест, поддержании финансовой стабильности, эффективном использовании средств Нацфонда, а также обеспечении сбалансированности республиканского бюджета.
В частности, министр национальной экономики Ерболат Досаев подчеркнул, что «в условиях ограниченности финансовых ресурсов будет продолжена и завершена оптимизация финансирования государственных и отраслевых программ с перераспределением средств на приоритетные направления». Кроме того План оперативных мер дополнится мероприятиями по недопущению роста цен на социально-значимые товары, выработке механизма компенсации срочных депозитов физических лиц и вкладчиков Жилстройсбербанка.
Отдельно в правительстве был рассмотрен региональный блок, охватывающий оперативные меры по поддержке промышленных предприятий, социально-уязвимых слоев населения и обеспечению занятости. Перед региональными руководителями была поставлена задача строгого контроля за ценами на социально-значимые товары, что вызвало массовое посещение акимами местных торговых центров и базаров. Средства массовой информации буквально захлестнула волна отчетов об этих поездках.
Впрочем, в правительстве решили избавиться от кампанейщины в этих вопросах и подойти аналитически. Как признался все тот же Ерболат Досаев, «будет проводиться ежедневный мониторинг цен на социально значимые товары и до конца текущего года будет сделан анализ основных товарных рынков по социально-значимым продовольственным товарам для выявления существующих барьеров, препятствующих развитию конкуренции и их устранения».
«Предусматривается реализация и других мер оперативного характера, включая меры нетарифного регулированию внешней торговли, защите внутреннего рынка, в целом направленные на стабилизацию ситуации в реальном секторе экономики», — добавил министр.
Региональные акимы должны будут удачно использовать текущий момент и для того, чтобы организовать товарные интервенции, в том числе и за счет своих стабилизационных фондов: в связи с этим можно ожидать, что на местах будут более активно проводиться традиционные для начала осени сельскохозяйственные ярмарки.
Не смотря на общий критический момент в казахстанской экономике, вызванный неблагополучным состоянием мирового хозяйства и падением внешних цен на наши основные экспортные позиции, правительство не отказывается от цели по развитию отечественного предпринимательства. Впрочем, эта задача довольно подробно прописывалась как в «Стратегии-2050», так и в последующих программных документах, как важное условие диверсификации экономики и формирования «всеобъемлющего экономического прагматизма», о котором я упоминал в начале статьи.
На текущей неделе о сохранении приоритета развития предпринимательства говорили в одном из основных институтов, через который проводится данная государственная политика – в Фонде развития предпринимательства «Даму». В частности заместитель председателя правления АО «ФРП «Даму» Даулет Абылкаиров сообщил, что на субсидирование процентной ставки по кредитам предпринимателей в текущем году предусмотрено 27 млрд тенге.
«По состоянию на сегодня, бюджет в рамках единой программы поддержки предпринимателей на субсидирование процентной ставки составляет 27 млрд тенге и никаких сокращений на текущий год не предвидится», — заявил он.
На текущий момент в рамках «Дорожной карты бизнеса» 5536 заемщиков получили кредит в размере больше 1 трлн тенге. В рамках гарантирования кредитов 1173 заемщика получили кредиты на сумму 53,6 млрд тенге.
Произошедшие изменения в финансово-валютной политике страны, в частности корректировка курса тенге, по мнению Д. Абылкаирова, пока никак не отразится на предпринимательском климате и в перспективе фонд ожидает активизации работы предпринимателей. «Фонд «Даму» не предполагает сокращения или снижения темпов оказания поддержки малому среднему бизнесу. Напротив, мы уверены, что размер нашей помощи будет только возрастать», — заявил он.
Юрий Цай, Матрица.kz
Просмотров материала: 3 499
