Январская трагедия показала, что КНБ РК использовал многие силы, в том числе радикальные группы в политических целях, для организации массовых беспорядков, для штурма зданий, грабежа магазинов, банков и т.д. В том числе произошло сращивание религиозного экстремизма со спецслужбами. С точки зрения обеспечения национальной безопасности Казахстана это сыграло очень опасную роль.
«Салафитские» корни терактов в РК
Недавно начальник Службы специальных прокуроров Генеральной прокуратуры РК Ризабек Ожаров сообщил: «Подстрекали на массовые беспорядки и активно там участвовали члены запрещенной экстремистской организации «ДВК/Көше». На сегодня среди арестованных 35 членов запрещенных экстремистских движений. К примеру, в Алматы задержана группа криминально ориентированных членов деструктивного религиозного течения. При задержании обнаружены 2 пистолета ПМ со снаряженными магазинами. Они координировали действия своей группы. При этом одна часть находилась на баррикадах в нижней части города, а другая – на площади».
На некоторых видео, снятых в Алматы, можно расслышать, как выступающие на митинге кричат «Аллаху акбар», среди демонстрантов встречаются «бородачи», перед штурмом здания некоторые совершали намаз. Некоторые участники говорили, что среди демонстрантов встречались люди, которые не говорили ни на казахском, ни на русском языке. Даже будто слышали арабскую речь. Однако пока нет доказательств участия боевиков из Сирии, Афганистана и др.
Задержание членов деструктивных религиозных течений может раскрыть карты «спящих ячеек» «салафизма» в Казахстане, о которых много говорили в свое время, например, после терактов в Актобе и Алматы в 2016 г., но всё осталось лишь разговорами. В том числе и возможный запрет салафитской идеологии – во властных структурах РК было сильно лоббирование интересов «салафитов».
Ведь даже после событий в Актобе не последовал запрет салафитской идеологии. Хотя за запрет выступили многие ведомства, депутаты, представители ДУМК, общественные деятели, журналисты и т.д. Но КНБ выступил против запрета.
Например, в 2017 г. аким Актюбинской области Бердыбек Сапарбаев предложил официально запретить в Казахстане салафизм и изымать из обращения религиозную литературу с пропагандой салафитской идеологии.
«Они не нашли своего места в жизни, безработные, малообразованные, молодые. Недовольство своим социальным положением приобретает религиозный оттенок. Есть, конечно, и вдохновители из-за рубежа, радикальные имамы, которые поддерживали их финансово. Могут быть и влиятельные спонсоры внутри страны», – рассказал профессор АГУ им. Жубанова Амангельды Айталы.
Официально признано участие салафитов в кровавых событиях в Актобе в 2016 г.: теракты организовали «представители псевдорелигиозных течений» со спонсорами из-за рубежа, в нападении виноваты салафиты (ваххабиты) – последователи фундаменталистского ислама.
Некоторые не верили в эту версию из-за бритых лиц в ориентировках. Однако позже фотографии с мест преступления и показания очевидцев подтвердили, что большинство налетчиков все-таки носили длинные «салафитские» бороды, а фото на полицейских ориентировках были просто старыми.
«Первое, что я увидела, – бегущего парня с двустволкой в руках. Одет террорист был в обычные трико, спортивную куртку с капюшоном, кроссовки и черную футболку. Он палил в разные стороны и орал: «Аллах акбар! Давай, мент, иди сюда!» – так описала журналистка «Актобе таймс» Юлия Минина.
Некоторые эксперты предполагали, что теракты в Актобе прошли по следующему сценарию: группу радикалов внезапно вызвали на собрание и зачитали фетву о джихаде против властей. Часть неофитов (по сведениям спецслужб, около 20 человек) в последний момент отказались. Эта версия показала, почему боевики действовали хаотично.
Убивший полицейских в Алматы в 2016 г. Кулекбаев вроде тоже имел связи с салафитами. Террорист Кариев, который убил в Таразе в 2011 г. семерых человек, подозревался в связях с религиозными экстремистами.
В 2017 г. было заявлено, что главная террористическая угроза для Казахстана исходит, как и ранее, от последователей нетрадиционного религиозного течения салафизм. Именно они, по словам заместителя председателя Комитета национальной безопасности Нургали Билисбекова, представляют собой основу для формирования новых радикальных группировок в Казахстане.
Билисбеков также уточнил: «В отчетный период на территории страны не допущено совершения 12 террористических и иных насильственных экстремистских акций, всего за террористический и религиозный экстремизм осуждены 123 радикала. Наряду с этим, следует признать, что не удалось предотвратить два акта терроризма, совершенные радикальными лицами в Алматы и в Актобе».
Главная террористическая угроза останется?!
Несмотря на главную террористическую угрозу от салафизма, этот же заместитель председателя КНБ в 2020 г. заявил, что запрет салафизма в Казахстане не рассматривается.
«В части запрета салафизма, псевдосалафизма – пока этот вопрос не рассматривался. Я знаю, что этот вопрос мы изучали, и продолжаются дискуссии в обществе. Понимаете, это больше идеология, идея, мысль, нежели чем террористическая структура или организация. Например, «Хизб ут-Тахрир» или «Таблигии джамаат» – существующие организации, у которых есть центры, структуры и так далее. А салафизм – это взгляд, идея, отдельное течение», – так обосновал невозможность запрета Билисбеков в кулуарах сената.
Получается, КНБ за то, чтобы осталась террористическая угроза от салафитов?!
Недаром советник экс-президента Казахстана Нурсултана Назарбаева Ермухамет Ертысбаев утверждает, что КНБ намеренно не выявлял некоторые ячейки террористов. Если чекист не подавляет мятеж, значит, он в нем участвует.
После терактов в Актобе в 2016 г. некоторые эксперты писали о том, что может реализоваться желание радикальных исламистов по иракскому или сирийскому сценарию контролировать нефтяные источники как сферы своих доходов. Мол, нефтепромыслы на западе Казахстана – лакомый кусок для радикалов, так как они могут стать питательной почвой для будущей дестабилизации.
В итоге «сирийский сценарий» радикалов чуть было не реализовался в 2022 г. в Алматы. По данным Антитеррористического центра РК, по состоянию на конец 2019 г. в Казахстане проживало свыше 20 тысяч последователей деструктивных религиозных идеологий.
Если в Узбекистане и Таджикистане салафизм под запретом, то в Казахстане, наоборот, это течение оказалось под защитой. Оказалось, у нас были и есть «спящие ячейки» боевиков салафитского или радикального исламского толка: их или курировали органы, или им покровительствовали некоторые персоны из власти.
Как сказал глава Eurasian Expert Council Чингиз Лепсибаев: «Пока известно, что так называемых «бородачей» готовили люди в казахстанских спецслужбах. Совершенно точно известно, что лагеря находились в горах Алматинской области. Там очень большое предгорье, которое охраняется войсками, входящими в состав КНБ. Соответственно, если мы допускаем, что на Алматы напали террористы, то напасть они могли только оттуда. Просто нет другого места, откуда они бы могли прийти. Возможно, боевиков было около 5 тысяч человек на весь Казахстан».
Иными словами, казахстанский «бунт» не мог бы начаться без поддержки высших руководителей КНБ. Очевидно, основную роль в этом сыграл глава КНБ Карим Масимов. Возможно, в январской трагедии замешаны спецслужбы нескольких стран. Возможно, сотрудники КНБ были двойными агентами.
Накануне событий из Турции прибыл большой отряд криминала во главе с известным криминальным авторитетом Арманом Джумагельдиевым, известного как Дикий Арман. Какие у него связи со спецслужбами, властями Казахстана, салафитами?
Когда у нас начались январские события, в российских СМИ сразу появилась версия о том, что за организацией протестов в Казахстане стоят радикальные исламисты. Это, мол, террористы, которых изгнали из Сирии, они перекочевали в Ирак, а из Ирака – в Афганистан.
В Афганистане тоже талибы с ними не смирились, с игиловцами, они их выдавили. А эти игиловцы куда делись? Они благополучно перешли через границы в качестве беженцев. Кого-то вернули назад в Афганистан, а другие растворились – в таджикском, киргизском и казахском обществе.
Необходимо признать салафитскую идеологию экстремистской
Теперь сравним салафитскую традицию: призыв мусульманской общины к возвращению к временам праведных халифов и пророка Мухаммада, вернуться к истокам, к первоначальной исламской общине, и что было привнесено в ислам за более чем тысячу лет его существования, относится к так называемым запрещенным новшествам. По этой причине салафиты не приемлют «степной» ислам, казахскую культуру и традиции, поскольку это не первоначальная исламская (арабская) община.
Уже в таком подходе к традиционной культуре назревает конфликт между «отцами» и «детьми», между разными поколениями: в действительности последователи салафизма ставят свои идеи и ценности выше наших национальных традиций, культурно-духовных ценностей. Не говоря о законах светского государства, которые салафиты не признают и часто выступают против них.
Получается, ислам, который веками был распространен на нашей земле, обвиняется салафитами в заблуждении или вероотступничестве, будь это ханафитский мазхаб или суфизм. К тому же у нас пропаганда салафизма ведется свободно. В заблуждении и отступничестве обвиняются не только имамы ДУМК, но и практически все классические ученые ислама.
И уже немало молодежи не приветствуют наши традиции, даже обвиняют наших предков заблудшими, а культуру и традиционную религию – недоразумением. Есть немало случаев, когда дети принимают своих родителей за кафиров, если они не совершают намаз или «неправильно» совершают намаз.
И хотя салафитскую традицию невозможно реализовать в ХХI веке, наши салафиты продолжают активно перенимать салафитское учение, вплоть до внешних признаков и обычаев. Деятельность отдельных активистов салафизма может обострить религиозную ситуацию в стране и уже сегодня представляет относительную опасность внутриполитической стабильности.
Скорей всего, салафизм в Казахстан «зашел» через молодых людей, получивших религиозное образование в арабских странах. Например, в 2017 г. около 300 казахстанцев обучались в теологических учебных заведениях за рубежом. В основном это Египет и Саудовская Аравия.
Во всех этих странах (Саудовская Аравия, Египет, Афганистан, Пакистан и т.д.) есть свои религиозные противоречия, радикальные, экстремистские, оппозиционные течения ислама. Зачем они нужны нашим имамам, которые там получили образование?!
Не говоря о том, что много мечетей построили с помощью Саудовской Аравии. Однако у нас не принято считать, что эта страна может влиять на религиозную жизнь нашей страны. В социальных сетях писали, что в наших «салафитских» мечетях материально поощряли своих приверженцев, женщинам бесплатно раздавали хиджабы и т.д.
Основная опасность – это риск сращивания экстремизма не только с криминалом, но и с властью, как это можно было наблюдать в январских событиях. Исполнители переворота рассчитывали использовать радикальные группы в политических целях, для организации массовых беспорядков и терактов против своих политических оппонентов.
У нас были прецеденты, когда представители радикальных структур пытались заниматься криминальной деятельностью, чтобы полученные в результате средства потратить на экстремистскую деятельность – закупку оружия, распространение листовок и так далее.
Например, в 2007 г. сотрудники ДКНБ Карагандинской области задержали четверых приверженцев салафизма, которые, по данным правоохранительных органов, на криминальной деятельности собирались зарабатывать деньги для проведения джихада.
Как запретить?
Пришло время запретить идеологическую, религиозную основу январской трагедии. Суть запрета должна сводиться не к тому, чтобы начать охоту на салафитов и сажать в тюрьмы каждого, кто им является, а только лишь к тому, чтобы на основании признания салафитской идеологии экстремистской запретить ее пропаганду. Хотя реальных участников беспорядков, грабежей, убийств надо выявлять и сурово наказывать.
Поэтому речь должна идти не о запрете как таковом, а о запрете салафитской идеологии, запретить ее пропаганду, посредством которой количество салафитов растет каждый год, а также решения самой проблемы – салафизм появился в стране через имамов, получивших духовное образование за рубежом. Нельзя обучать салафизму наших имамов за рубежом.
Ведь под воздействием салафитской пропаганды множество мусульман, нередко с семьями, разными путями оказывались в зоне боевых действий из Казахстана. По официальным данным, с начала появления «халифата» в Сирию и Ирак уехали около 800 граждан Казахстана, а сколько их реально там было, сколько погибло – никто точно не знает.
Запретить идеологию можно признав ее экстремистской. Как это сделать правильно – задача уполномоченных органов, юристов и религиозных экспертов. Если для этого нужно ввести какие-либо поправки в существующее законодательство – значит надо вводить эти поправки. Совокупность всех терактов в Казахстане, совершенных салафитами, является для этого очень и очень веской причиной признать радикализм салафизма.
Дастан ЕЛЬДЕСОВ, специально для Матрица.kz
Просмотров материала: 1 064
